Неизвестные страницы русско-японской войны. 1904-1905 гг.

Японские броненосные корабли, завершив поворот, открыли огонь из орудий главных калибров по русским флагманским броненосцам «Князю Суворову» и «Ослябе». Уже в самом начале сражения те оказались под сосредоточенным огнем двенадцати вражеских кораблей.

Эскадренный броненосец «Князь Суворов» сосредоточил свой огонь по японскому флагманскому броненосцу «Микасе». Меткость русских артиллеристов не была высокой, но тем не менее, по японским данным, «флагманский корабль адмирала Того «Микаса» получил более 30 снарядов. На нем были повреждены надстройки, часть орудий вышла из строя; более ста человек было убито и ранено.

Первые минуты сражения при Цусиме показали разницу в качестве снарядов сторон. Русские орудия стреляли так называемыми «облегченными» бронебойными снарядами; японские – фугасными, имевшими больший вес взрывчатого вещества. «Облегченные» снаряды имели преимущество (за счет более высокой начальной скорости) только на малых дистанциях. Превосходство японского флота выразилось и в другом.

Русские бронебойные снаряды не взрывались при падении в воду и на расстоянии в несколько десятков кабельтов всплески были очень плохо видны. Их взрыватели были рассчитаны на взрыв после пробития борта внутри корабля, да и к тому же русские снаряды были начинены (как всякие бронебойные) небольшим зарядом взрывчатого вещества.

В то же время взрывавшиеся при ударе о воду, о легкий небронированный борт и даже корабельный такелаж, японские снаряды фугасного действия давали массу осколков и огромные клубы черного дыма. От попаданий более тяжелых вражеских фугасных снарядов возникало больше пожаров, чем от разрыва русского бронебойного. Это позволяло японским артиллеристам и командирам намного лучше противника корректировать свою стрельбу.

В. И. Семенов с чувством откровенной горечи за флот государства Российского вспоминал после Цусимского сражения:

«Казалось, не снаряды ударялись о борт и падали на палубу, а целые мины…

Они рвались от первого прикосновения к чему-либо, от малейшей задержки в их полете. Поручень, бакштаг трубы, (…) шлюпбалки – этого было достаточно для всесокрушающего взрыва…

Стальные листы борта и надстроек на верхней палубе рвались в клочья и своими обрывками выбивали людей; железные трапы свертывались в кольца; неповрежденные пушки срывались со станков…

А потом – необычайно высокая температура взрыва и это жидкое пламя, которое, казалось, все заливает! Я видел своими глазами, как от взрыва снаряда вспыхивал стальной борт. Конечно, не сталь горела, но краска на ней! Такие трудногорючие материалы, как койки, чемоданы, сложенные в несколько рядов, траверзами, и политые водой, вспыхивали мгновенно ярким костром…

Временами в бинокль ничего не было видно – так искажались изображения от дрожания раскаленного воздуха…»

Так выглядело в ходе боя при Цусиме то, что в военных учебниках называется «сильнейшим фугасным действием». Ставка японского командования была не на бронебойность своих снарядов для корабельной артиллерии, а на силу взрывчатого вещества. Пикриновая кислота, она же японская «шимоза», «торжествовала» в огневом противоборстве двух эскадр.

Соотношение в мощности взрывов японских снарядов, начиненных «шимозой», и русских «облегченных» бронебойных снарядов (с влажным пироксилином) вызвало немало суждений и толков[50]. Не остался в стороне от них и автор романа «Цусима» писатель А.С. Новиков-Прибой. В одном из своих примечаний он ссылается на объяснения по этому делу знаменитого академика А.Н. Крылова, признанного авторитета в военно-морском деле:

«Кому-то из артиллерийского начальства пришло в голову, что для снарядов 2-й эскадры необходимо повысить процент влажности пироксилина. Этот инициатор исходил из тех соображений, что эскадра много времени проведет в тропиках, проверять снаряды будет некогда и могут появиться на кораблях самовозгорания пироксилина. Нормальная влажность пироксилина в снарядах считалась десять – двенадцать процентов. Для снарядов же 2-й эскадры установили тридцать процентов. Установили и снабдили такими снарядами эскадру.

Что же случилось? Если какой-нибудь из них изредка попадал в цель, то при ударе взрывались пироксилиновые шашки запального стакана снарядной трубки, но пироксилин, помещавшийся в самом снаряде не взрывался из-за своей тридцатипроцентной влажности.

Все это выяснилось в 1906 г. при обстреле с эскадренного броненосца «Слава» взбунтовавшейся крепости Свеаборг. Броненосец «Слава», достраиваясь, не успел попасть в состав 2-й эскадры, но был снабжен снарядами, изготовленными для этой эскадры. При обстреле со «Славы» крепости на броненосце не видели взрывов своих снарядов.

Когда крепость все же была взята и артиллеристы съехали на берег, то они нашли свои снаряды в крепости почти совершенно целыми. Только некоторые из них были без дна, а другие слегка развороченными. Об этом тогда приказано было молчать».

Специалисты, однако, утверждают, что 30-процентное увлажнение пироксилина вполне допустимо и только снижает чувствительность этого взрывчатого вещества к удару.