Неизвестные Стругацкие. От «Понедельника ...» до «Обитаемого острова»: черновики, рукописи, варианты

— Что и откуда я знаю — это не твое дело. Я ведь не спрашиваю у тебя имя агента номер двести два…

Прокурор засмеялся.

— Готов меняться, — сказал он. — Я тебе назову двести второго, а ты мне — своего. У тебя, кажется, клички, а не номера.

— Ты слишком добр, — сказал Странник нетерпеливо. — У тебя всего три агента, и одного из них ты готов обменять. Это излишняя щедрость, я не могу ею воспользоваться. Вернемся лучше к нашему Симу. Что ты за него хочешь?

— Фи! — сказал прокурор, откидываясь на спинку кресла. — Ну что у тебя за манеры? Никакой деликатности. Все вы, пандейцы, грубы и неотесаны. Бог с вами. А что ты мне можешь предложить?

— Первый же защитный шлем.

Прокурор присвистнул.

— Во-первых, дешево. Мне нужен был бы не первый, а единственный. А во-вторых, до ваших шлемов еще надо дожить, а у меня слабое здоровье.

— Если ты отдашь мне Сима, я сделаю шлемы быстрее.

— Ой ли?

— Ну хорошо, чего же ты хочешь?

Прокурор сложил руки на животе и покрутил пальцами.

— Маленькое одолжение, дружище. Я хотел бы просить у тебя маленького одолжения. Даже не я, а мы, все наше крыло.

— Выкладывай, выкладывай.

— Видишь ли, нам известно, что Дергунчик поручил твоей банде разработать излучатель направленного действия. Дергунчик, конечно, дубина, сам не понимает, что затеял. А мы, скромные администраторы, посоветовались тут и решили, что создавать сейчас такие излучатели несвоевременно. Надо бы придержать эту работу, как ты полагаешь, Странник, а?

Странник усмехнулся.

— Боишься, паук? — сказал он.

— Боюсь, — сказал прокурор. — А ты не боишься? Или ты, может быть, вообразил, что у тебя любовь с Дергунчиком на века? Он ведь тебя же твоим же излучателем… это же дважды два!

Странник снова усмехнулся.

— Убедил, — сказал он. — Договорились. Давай сюда Сима. Прокурор покачал головой.

— Ну что ты, — сказал он укоризненно. — Разве так можно? Ты придержи направленный излучатель, я придержу Сима. Действительно, совершенно бессмысленно казнить такого милого молодого человека. Его надо помиловать, и его помилуют. А как только будет готов шлем…

— Для того, чтобы изготовить шлем, мне нужен Сим.

— Вздор. Вздор, милейший! Сим нужен тебе для другого, и если ты хочешь, чтобы он остался жив, ты мне скажешь, для чего он тебе нужен.

Странник пожал плечами.

— Я мог бы что-нибудь выдумать, — сказал он, — но это глупо. Сим нужен мне в лаборатории как подопытный кролик. Вот и все.

Прокурор пронзительно посмотрел на него, ничего, как всегда, не обнаружил и сказал:

— Ну ладно, я не волк какой-нибудь. Придержи излучатель, и когда шлем будет готов, получишь Сима живого и здорового. Согласен?

Странник хмуро глядел в окно.

— Гарантия, что он будет жив и здоров.

— Мое крайнее нежелание познакомиться с направленным излучателем.

— А куда ты его денешь? Сгноишь в тюрьме?

Прокурор мысленно восхитился небрежностью, с какой был задан этот вопрос. На такой вопрос мог бы ответить даже самый осторожный и опытный человек. Если бы, конечно, не ждал его заранее.

— Ты получишь Сима живым и здоровым, — сказал он.

— Хорошо. — Странник поднялся. — Твоя сила. И пусть будет по-твоему. Будь здоров.

Когда он вышел, прокурор некоторое время сидел, жуя губами, затем снова достал претензию защитника со своими надписями, приписал внизу: «Мера нового наказания — засекретить» и переложил лист в папку с грифом «Для лиц вертикального подчинения».

Вышеприведенная глава подвержена особенно частой правке, вычеркнуты целые страницы и целые страницы рукописного текста вставлены. На полях этой главы написано: «Генерал-комендант Особого Южного Округа. Государственная важность. Совершенно секретно. К строгому и неукоснительному исполнению. Под личную сугубую ответственность».

В начале следующей главы, где в окончательном варианте Максим вспоминает процесс, в первоначальной редакции более подробно описывались его первые дни на каторге.