Неизвестные трагедии Первой мировой. Пленные. Дезертиры. Беженцы

Наиболее пострадавшими от военной эпохи категориями населения, если не считать собственно погибших и раненных на войне (так называемые кровавые потери), стали военнопленные, на долгие годы оторванные от Родины, и беженцы прифронтовой зоны, вынужденные покинуть родные места. Дезертиры и репатрианты дополнили общую картину бедствий. Для России эти категории насчитывали миллионы людей, и потому невозможно обойти вниманием их трагическую судьбу в 1914–1918 гг., послужившую «экспериментом» для будущей трагедии Второй мировой войны.

ГЛАВА 1 ВОЕННОПЛЕННЫЕ: ЗАЛОЖНИКИ ОРГАНИЗАЦИИ И РУКОВОДСТВА

Смерть или плен — одно!

А. В. Суворов

Первая мировая война 1914–1918 гг. стала первой войной, в которой со всех сторон столкнулись не ведомые лидерами наций армии, а сами нации. Предвестники такой войны, названной немцами тотальной, существовали и ранее. Наиболее ярким и явным примером явились революционные войны Франции конца восемнадцатого столетия, а затем и наполеоновские войны. Но тогда фактически воюющая нация стояла лишь по одну сторону линии фронта — Франция, боровшаяся против всей Европы. Однако вся страна непосредственно была втянута в войну лишь постольку, поскольку поставляла рекрутов в армию. Противостоявшие же Франции державы продолжали использовать старые принципы «королевских армий», представлявших собой лишь малую часть воюющих народов. Отдельные проявления массового народного патриотизма (Австрия—1809, Россия—1812, Пруссия—1813) нисколько не меняют общей картины вооруженной борьбы против Великой французской революции.

Начало двадцатого столетия втянуло великие державы мира в империалистическую конкуренцию, которая за неимением желания идти на компромисс неминуемо должна была окончиться схваткой за гегемонию в Европе, а значит, и в мире. Старые колониальные империи — Великобритания и Франция, в противостоянии с континентальными державами в лице Германии и Австро-Венгрии сумели привлечь на свою сторону Российскую империю, что и стало ключевым фактором перелома обеих мировых войн двадцатого века. В обоих случаях Россия/СССР перемалывала основную долю живой силы германского блока, после чего западным союзникам, ставившим обескровленных русских в зависимое от себя состояние, оставалось пожать плоды хитроумной политики.

Причем в Первой мировой войне атлантическим государствам удалось одним ударом убить двух зайцев — и одолеть Германию, и выбить Россию из числа участников передела послевоенного мира. В период Второй мировой войны правительство СССР, наученное горьким опытом царизма, сумело избежать повторения неблагоприятного исхода войны и, заплатив поэтому за победу существенно большую цену, нежели проигравшая войну досоветская Россия, вышло в 1945 году еще более сильным — второй сверхдержавой планеты из двух возможных.

Мировая война и столкновение народов породили ряд дотоле практически не известных военных феноменов, связанных с демографией. А именно — передвижение громадных масс населения (и комбатантов, и мирных граждан) во времени и пространстве. Одним из таких феноменов стал массовый плен, который исчислялся теперь миллионами людей, в том числе и гражданского населения. Миллионы только пленных из числа многомиллионных армий — это вещь, не виданная в войнах прошлого, когда десятки тысяч пленных становились итогом проигрыша всей войны (например, гибель Великой армии Наполеона в России в 1812 году). Теперь же война продолжалась, невзирая на миллионы неприятельских солдат внутри своего геополитического пространства, до полной победы.

Соответственно, ведение боевых операций при современной технике протекало не столько на именно смертоносное уничтожение солдат и офицеров противника, сколько на вывод их в «расход» как таковых. Такой формой и стал плен, сохранявший жизни сотен тысяч людей, но ослаблявший воюющие армии на сумму сдавшихся неприятелю людей. За сто лет до Первой мировой войны эту тенденцию подметил еще выдающийся европейский военный ученый К. фон Клаузевиц: «Раз пленные и захваченные орудия представляют собою явления, в которых главным образом воплощается победа и которые составляют ее подлинную кристаллизацию, то и вся организация боя преимущественно рассчитывается на них; уничтожение противника путем физического истребления и ранений выявляется здесь как простое средство».