Неизвестные трагедии Великой Отечественной. Сражения без побед

Как же распределялись по базам основные корабельные соединения КБФ? По приказу комфлота на главную базу в Таллине должны были базироваться эскадра (два лидера и 10 эсминцев, включая проходившие испытания; при этом линкоры «Марат» и «Октябрьская Революция» находились в Кронштадте) и в полном составе Отряд легких сил (ОЛС) – легкие крейсеры «Киров» и «Максим Горький», а также девять эсминцев. Там же находилась 2-я бригада подводных лодок (БПЛ) в составе 14 вымпелов. 3-я БПЛ (расформирована в феврале 1941 г., субмарины распределены по другим бригадам) – 21 подлодка «малютка» – находилась на Ханко. Там же стояла 1-я бригада торпедных катеров. 2-я катерная бригада Кронштадской ВМБ размещалась в поселке Пейпия в Копорском заливе недалеко от Ленинграда. На Либаву базировалась только 1-я БПЛ – 15 подлодок. Из соединений ВВС главные силы – 8-я бомбардировочная и 61-я истребительная бригады – находились на аэродромах под Ленинградом, а недавно сформированная 10-я смешанная авиабригада – в Северной Эстонии [145] .

Основные оперативные задачи на военное время Краснознаменному Балтийскому флоту были поставлены в директиве народного комиссара ВМФ адмирала Н.Г. Кузнецова от 26 февраля 1941 г. КБФ должен был: не допустить высадки морских десантов на побережье Прибалтики и на острова Хиума (Даго) и Сааремаа (Эзель); нанести поражение германскому флоту при его попытках пройти в Финский залив, не допустить проникновения кораблей противника в Рижский залив; содействовать сухопутным войскам, действующим на побережье Финского залива и на полуострове Ханко, обеспечивая их фланги и уничтожая береговую оборону противника; быть в готовности обеспечить переброску одной стрелковой дивизии с побережья Эстонии на Ханко. С началом военных действий планировались постановка оборонительных минных заграждений и создание в Финском заливе трех минно-артиллерийских позиций [146] .

Тем удивительней выглядит переразвертывание части сил флота с началом навигации 1941 г. на южные базы, в частности на Либаву, куда перешел ОЛС. Двинулись вперед и линкоры – из Кронштадта в Таллин. Зачем? В связи с этим весьма интересно проанализировать фрагмент из мемуаров Н.Г. Кузнецова, посвященный событиям начала мая 1941 г.: «Опять возник вопрос о Либаве. Как я уже писал раньше, скученность кораблей в этой базе нас беспокоила и раньше. Но теперь, в обстановке надвигающейся военной грозы, требовалось предпринимать решительные меры. Необходимо было перевести часть кораблей оттуда, но мы знали, что И.В. Сталин смотрел на дело иначе

(выделено авт.). Решили обсудить вопрос официально на Главном военном совете ВМФ в присутствии А.А. Жданова.

Андрей Александрович приехал за полчаса до заседания. Войдя в мой кабинет, прежде всего спросил:

– Почему и кого вы собираетесь перебазировать из Либавы?

Я развернул уже приготовленную подробную карту базирования кораблей.

– Тут их как селедок в бочке. Между тем близ Риги – прекрасное место для базирования. Оттуда корабли могут выйти в любом направлении.

– Послушаем, что скажут другие, – ответил Жданов.

На совете разногласий не было. Все дружно высказались за перебазирование отряда легких сил и бригады подводных лодок в Рижский залив. Так и решили.

– Нужно доложить товарищу Сталину, – заметил А.А. Жданов, прощаясь.

А.А. Жданов, бесспорно, помогал флоту, но в то же время в решении некоторых вопросов ограничивал наши права.

– Я ведь не обычный член Главного совета, – заметил он однажды, когда я не известил его об одном из своих решений. Этим он хотел подчеркнуть и свои контрольные функции в нашем наркомате. Выполняя эти функции, Жданов не всегда брался отстаивать нашу позицию, если она расходилась с мнением верхов. Так, он не поддержал меня, когда я возражал против посылки подводных лодок в глубь финских шхер к порту Або (речь идет о событиях советско-финляндской войны. – Авт

.), не высказался в защиту точки зрения моряков, когда Сталин предложил базировать линкор в Либаве(выделено авт.).

На этот раз я, кажется, убедил Андрея Александровича в том, что корабли целесообразно перебазировать в Усть-Двинск. Жданов предложил мне написать об этом Сталину, но не захотел говорить с ним сам. А дело-то было спешное.

Я сразу же направил письмо, но ответа не получил. Так случалось нередко. Поэтому, направляясь в Кремль, я постоянно держал при себе папку с копиями наших писем. В кабинете И.В. Сталина, улучив момент, раскрывал ее: «Вот такой-то важный документ залежался. Как быть?»

Часто тут же на копии накладывались резолюции. На этот раз я напомнил о своем письме и решении Главного военного совета ВМФ о перебазировании кораблей. Сталин, правда, резолюции писать не стал, но устно дал свое согласие.