Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг.

Положение соединений всей танковой группы и даже соседней группы армий отображалось отнюдь не на полковых рабочих картах. Захваченная карта явно была прямым следствием разъездов штабных автомобилей 2-й танковой группы по шоссе на Слоним, о которых так хвастливо повествовал Гудериан. Утрата такого документа была серьезным упущением. Однако эта информация исключительной важности не дошла до штаба Западного фронта, по крайней мере до вечера 24 июня. Во всяком случае, в вечерней оперсводке эта история не описывается. Она появляется в оперсводке штаба фронта только в 10.00 утра 25 июня. Когда говорят об инертности управления войсками и прохождения донесений в Красной армии 1941 г., то речь идет именно о таких случаях.

Так или иначе, Павлов и Климовских получили возможность заглянуть в карты противника, причем в прямом и переносном смысле. Комфронта сразу же сделал правильные выводы. Танкисту Павлову не требовалось объяснять, что такое «ПцК» (PzK)[118] — Panzerkorps, танковый корпус. Возможности целого мотомеханизированного корпуса по прорыву в глубину обороны он также прекрасно осознавал. Словно пелена спадает с глаз командующего фронтом. Вместо одной танковой дивизии из предыдущих донесений под Слонимом и Слуцком стояли три вражеских танковых корпуса. Угроза со стороны 2-й танковой группы наконец-то была осознана советским командованием. Думаю, схожие ощущения были у впередсмотрящего «Титаника», когда он увидел в полутьме серую громаду айсберга впереди по курсу. Позднее на вопрос о причинах прорыва обороны фронта Павлов ответил: «На Брестском направлении против 6-й и 42-й дивизий обрушилось сразу три механизированных корпуса, что создало превосходство противника как численностью, так и качеством техники». Справедливости ради стоит сказать, что обрушились все же только два немецких механизированных корпуса, третий XXXXVI корпус в боях поначалу не участвовал. В любом случае оценка сил противника менялась самым радикальным образом.

Однако проходит еще несколько часов до отдачи приказов войскам. Неясно, на что они были потрачены. Возможно, на проверку изображенной на карте обстановки средствами воздушной разведки. Теперь летчики по крайней мере знали, что и где искать. Наконец, в 15.40 25 июня 1941 г. Павлов отдает распоряжение напрямую командиру 6-го мехкорпуса:

«Немедленно прервите бой и форсированным маршем, следуя днем и ночью, сосредоточьтесь Слоним. Начало движения утром 26 и об окончании марша донесите»[119].

Время 15.40 отмечено в журнале боевых действий фронта. На сохранившемся тексте приказа есть пометка: «Отправлен 25 июня 1941 г. в 16 часов 45 минут». Таким образом, с момента захвата немецкой карты под Слонимом и до принятия решения на основании содержащейся в ней информации прошло около полутора суток. Нельзя не отметить, что о перебежчике Лискове 21 июня информация дошла намного быстрее, причем на самый верх, к самому Сталину. Вскоре после отправки приказа Хацкилевичу Военный совет Западного фронта принимает радикальное решение. В войска была направлена директива, начинавшаяся словами:

«Сегодня в ночь с 25 на 26 июня 1941 г. не позднее 21 часа начать отход, приготовить части. Танки — в авангарде, конница и сильная противотанковая оборона — в арьергарде. 6-й механизированный корпус первый скачок — район Слоним».

В последующем войска Красной армии не раз и не два оказывались под угрозой окружения. Но далеко не все командующие решались своевременно отдать приказ на отход. Драгоценное время тратилось на запросы в адрес Верховного командования, ожидание ответов и подтверждений. Наиболее характерный пример в этом отношении дал киевский «котел» сентября 1941 г. Тот случай даже стал почти хрестоматийным. Генерал Павлов не был связан приказами «стоять насмерть» и уже на четвертый день сражения отдал приказ на отход. В случае его успеха охваченные с флангов войска могли избежать окружения и разгрома. Однако любое решение, подобно медали, имеет две стороны. Отрицательным последствием приказа об отходе было прекращение контрудара под Гродно. 6-й механизированный корпус теперь должен был стать основной ударной силой прорыва.