Неизвестный Александр Беляев

Некоторые из слушателей выражали неудовольствие на будто бы чрезмерную элементарность изложения, на «общеизвестность» большей части того, что сообщалось лектором. Обвинения эти совершенно неосновательны; таким слушателям можно было бы только сказать, что они напрасно стремились попасть на лекцию в народный университет и этим лишили возможности быть на лекции (билетов далеко не хватило для всех желающих) тех, которые услышали бы много нового и интересного. Правление смол[енского] народного университета совершенно правильно поставило задачей сделать лекции доступными и для мало подготовленных слушателей. Это решение не должно оставаться только пустою фразой. С этой точки зрения лекция г. Крапивина должна быть признана в высокой степени удачной. Ее общедоступность и простота изложения соответствовали не только указанной цели, но и требованиям большинства аудитории, о чем свидетельствует, то внимание, с каким публика терпеливо досидела до конца лекции.

Необходимо, однако, отметить, что лектор напрягал внимание слушателей более, чем следует; он читал более 2 часов с небольшим перерывом. Этого не следует делать даже в университетской аудитории, где слушатели более привыкли к напряжению внимания. А в народном университете я бы считал это безусловно недопустимым, так как лекции здесь имеют не только образовательное, но и громадное воспитательное значение: они возбуждают умственные интересы, воспитывают духовные потребности. Как чистый воздух, здоровая пища, умеренный труд дают физическую бодрость человеку, так и духовная пища, умственные занятия могут давать бодрость духовную. Лекция, вводя слушателей в общение с чистой наукой, должна и может дать им здоровое настроение, ощущение духовной чистоты и свежести. Но для этого не следует утомлять их, и двух часовая лекция с перерывом составляет крайний предел для народного университета.

Лектор мог бы с пользой для дела совершенно не говорить о блоках, рычагах и о perpetuum mobile и взамен этого лучше было бы, хотя бы несколькими общими штрихами, дать возможность слушателям не столько понять, сколько почувствовать, так сказать, умственно пережить ощущение единства жизни, претворения всех тех отдельных явлений, которые прошли красивой вереницей пред глазами зрителей, в связную, цельную, единую мiровую жизнь.

«Смоленский вестник». – Смоленск. – 1907. – № 210 (6.09). – С. 3.

А. Беляев (подп. Б.) «Концерт Эрденко»

Г. Эрденко пользуется (по крайней мере у нас в Смоленске) – почти такой-же популярностью, какую имеет г. Кубелик. Но популярность г. Эрденко создалась иначе. Холодная, строгая, как дорический стиль, игра г. Кубелика привлекает широкую публику потому, что… все музыкальные авторитеты признают г. Кубелика первоклассным виртуозом: значит – надо его послушать, значит – надо ему рукоплескать. Об игре г. Эрденко «авторитеты» отзываются гораздо сдержаннее и, тем не менее, публика охотно посещает концерты г. Эрденко. Почему? Его игра «понятнее» классической игры г. Кубелика, а главное «теплее», «задушевнее». Нет сомнения, что г. Эрденко, уступая г. Кубелику в технике, превосходит его темпераментом. Но этот темперамент немного переоценивают. В скрипичной технике есть два чисто-внешних приема («glissando» – скользя по струне и «vibrato» – вибрируя)[,] которыми можно придавать игре на скрипке характер задушевности и даже «сердцещипательности». Вот этими двумя приемами несколько и злоупотребляет г. Эрденко, заставляя, подчас, свою скрипку соперничать с «несравненной Анастасией Дмитриевной». Эффектно, но малоценно в музыкальном отношении. От души желаем высоко одаренному концертанту не удовлетворяться лаврами, в которых немного «виновато vibrato». Только неослабный труд технического усовершенствования и искреннее чувство создают прочный успех!