Неизвестный алмаз. Обычная тайна волнового процесса

– Мне сейчас мысль пришла в голову. – Он многозначительно помолчал. – Мы же представители частной фирмы. Командировочных удостоверений у нас нет. Правильно?

– Зато есть хорошие командировочные.

– Я не об этом. Пойдём на посадку в самолёт, будем проходить досмотр – металлоискатель от «железяки» зазвенит. Что будем говорить сотрудникам аэропорта? Сейчас ведь с досмотром очень строго. Терроризм на планете. Нам нужны лишние вопросы? А ведь у тебя ещё алмазные пластины в кармане…

Я неожиданно внутренне напрягся. Засосало под ложечкой. Хоть мы и ничего противозаконного и не делаем, но лучше не вызывать необоснованных подозрений и вопросов.

– Что-нибудь придумаем, наверное.

– Вот ты и придумай. Пойдешь первым. Я за тобой. Пластины – в портфель. Зазвенит «железяка» – скажешь, что везём кусок обычной стали на исследование в Академгородок. Может, и обойдётся. Давай лучше ещё раз обсудим предстоящий разговор с Технологом, как вырастить кремний на алмазе. Это гораздо интереснее, – допивая кофе, закончил он.

Объявили посадку на наш рейс. Возникшее у меня внутреннее напряжение от предстоящих объяснений по поводу «железяки» по мере приближения к пункту досмотра трансформировалось в некое радостное азартное возбуждение. Мне казалось, хрустальные искорки замелькали вокруг меня. Это возбуждение было связано, наверное, с предстоящей необычной работой по росту кремния на алмазных пластинах.

Завтра начинается Эксперимент. Я нисколько не сомневался, что удастся вырастить совершенную плёнку кремния. Предчувствие не должно меня обмануть. Всё получится. А это может говорить о том, что появится вероятность возникновения абсолютно нового класса микроэлектронных приборов с уникальными характеристиками. Приборов, совмещающих современные достижения кремниевой электроники с уникальными свойствами алмаза. Это компьютеры с колоссальным быстродействием. Преобразователей солнечной энергии в электрическую энергию с фантастической эффективностью. Средства связи, работающие в ультрафиолетовой части оптического спектра. И эти возможности откроет наша Технология! Очень приятно. И чертовски привлекательно! И кто этому сможет помешать?!

Пройдя без проблем досмотр, я стоял, ожидая Друга. Открывающиеся перспективы захватили меня, и ими очень хотелось с ним поделиться, посмаковать. О «железяке» я совсем не думал. Просто забыл о ней.

Друг прошёл металлоискатель, и тот вдруг истерически зазвенел, заверещал. Выскочил ОМОН. Друга поставили к стенке и остервенело начали обыскивать. Он жалобно смотрел на меня. Я недоумённо пожимал плечами. Обыскав Друга и найдя у него только носовой платок, милиционеры с сожалением его отпустили.

– Как так?! – возмущался Друг, когда мы с ним шли к самолёту. Бледность от пережитого постепенно сходила с его лица. – Ведь «железяка» у тебя была! Почему я зазвенел?

– И не только «железяка», – не сдерживаясь, хихикал я. – В другом кармане – горсть мелочи (как мы потом посчитали 64 рубля мелкой монетой), связка ключей, перочинный нож и дежурная открывалка для пивных бутылок. От такой наглости с моей стороны металлоискатель, видно, заклинило. Система отыгралась на тебе. А на самом деле – просто у тебя зазвенел твой научный скептицизм. Не веришь ты в непознанное! И иначе объяснить реакцию металлоискателя не получается!

Этот факт так и остался необычным фактом. В то время мы не смогли найти каких-то внятных объяснений. Они пришли гораздо позже, когда накопился достаточный экспериментальный материал. Но тогда мы решили, что произошедшее событие – просто сбой электронной системы. Бывает. Обычное совпадение. Но было очень смешно.

В этом Институте мы с Другом когда-то работали. Здесь было много знакомых и приятелей. Прежде чем приступить к Эксперименту, мы сначала встретились с нашим общим старым другом Физиком, большим специалистом в области электронной микроскопии.

– Надо посмотреть в микроскопе этот объект, – протягивая «железяку», попросил его Друг.

– А что это? – с любопытством рассматривая металл, спросил Физик.

– Кусок разбившейся летающей тарелки, – выпалил я. – Военные в тайге нашли. Там такой бой был!

Физик опешил.

– Не слушай его, – Друг укоризненно посмотрел на меня. – Это кусок железного метеорита. Геологи попросили.

Здесь опешил я. Друг пожал плечами, как бы говоря: «Пусть будет метеорит, какая разница? О яйце говорить и объяснять что-то – долго, да и ни к чему».

– Ладно, – хмыкнул Физик. – Отдам на оптический участок. Пусть отрежут полоску и отполируют её. Завтра или послезавтра проведём анализ.

Посмотрел на меня, улыбнулся.

– А ты по-прежнему, старик, неисправимый романтик.

И нежно похлопал меня по плечу.

Дня через два он нам позвонил.

– Ну, мужики, вы даёте! Начальник оптического участка весь в недоумении. Не режется у него «железяка»! Два дня уже пилит, а маленькую полоску отрезать не может. И не понимает почему. Я ведь ему про метеорит ничего не сказал. Так что – ждите. Будет готово – позвоню.