Неизвестный алмаз. Обычная тайна волнового процесса

– Да нет!.. Просто я почувствовал какой-то подвох. Какую-то двойственность мысли, неопределённость в его словах. Уж очень он обрадовался моему появлению. Вот я и решил показать кристалл, который неделю назад сделал. Пусть, думаю, посмотрит, с чем ему дело предстоит иметь. Положил перед ним чистый лист белой бумаги, а на него свой кристалл. Да и в глаза Банкиру уставился.

– Ну?!

– А мог бы и не смотреть. Я и не ожидал, что так всё сразу проявится. Он встрепенулся, глаза его округлились. На кристалл уставился, замер. И мгновенно вся его гнилая и мелочная сущность словно наружу вылезла. Я это чётко почувствовал. Вся его немереная жажда денег. И ради них он готов Технологию нашу постепенно к рукам прибрать, да впоследствии и продать с выгодой. Кому угодно. Только продать. Вор он. Обычный респектабельный вор. Я это сразу понял. Он, похоже, тоже. Засуетился, начал перебирать бумажки на своём столе. Нашёл наш проект. Придрался к какой-то фразе. Сказал зайти через неделю. Ему надо якобы что-то уточнить. Но, думаю, что это был вежливый отказ. Через неделю ничего не будет. Он здорово испугался.

– Чего?! Кристалла?

– Нет. Того, что его передо мной «вывернуло». Он, похоже, это осознал.

Мы помолчали. Обоим было грустно. Опять возникла неопределённость нашей дальнейшей жизни.

– Что теперь делать будем? – задумчиво спросил Друг.

– Не знаю. Пустота какая-то в голове. Даже думать на эту тему пока не хочу. Посмотрим. Может, другой Банкир объявится.

– И ты ему опять бумажку подсунешь… – расстроено пробормотал Друг.

– А куда я денусь?! Обязательно подсуну! Ведь невозможно с грязными мыслями касаться алмаза, нашей Технологии. Всё должно быть гармонично, правильно, красиво. Иначе нельзя…

Утки уплыли, и ничто не нарушало зеркальной поверхности сказочно красивого лесного пруда. Этот живописный вид действовал на нас успокаивающе, навевая тихую умиротворённость.

– Эх! Мать честная! – неожиданно в сердцах воскликнул Друг. – Почти двадцать лет мы бьемся над нашей Технологией! Уникальные результаты получены. И никому до этого нет дела! Словно стена какая-то…

Он встал расстроенный, подошёл к пруду. Посмотрел на небо. Вернулся. Постоял. Махнул в сердцах рукой. Обошёл вокруг бревна и опять сел. Из кустов сразу высунулась заинтересованная морда Кабана и вопросительно уставилась на нас. Мы молчали. Кабан понял, что всё нормально, и его голова скрылась. Из кустов опять раздалось довольное фырчанье.

– Ведь раньше мне казалось, – уже спокойно начал Друг, – сделай открытие в области алмазов, и ты будешь востребован. Возникнет целенаправленная работа. Твоя продукция будет нужна людям. А у нас? Кому мы нужны с нашей Технологией? От нас даже банкиры начали шарахаться.

– Ну, банкиры это не люди. Я имею в виду ещё не все люди. Есть ведь и другие специалисты. Наша тематика уж очень непростая. Много в ней чего необычного и нового. Ты сам знаешь, как непросто применить к нашей Технологии современный аппарат математики и физики. Объяснить полученные результаты. Ведь так?

– Допустим…

– Мне вот в прошлом году ребята из ювелирной фирмы кристалл дали. Руководство этой фирмы задумало проверить нашу Технологию для целей автоматической огранки алмазов в бриллианты. А какая у нас производительность оборудования при огранке, допустим, восьми граней алмаза? Вот и дали маленький круглый кристаллик для эксперимента.

– Ну и что?

– Что-что! Я решил приложить максимальную энергию нашей системы. Давление приличное выставил. Частоту возбуждения поставил максимальную. Думал быстро всё пройдет, и результат будет на «мировом уровне». Подготовил программу и нажал кнопку «Пуск».

– И что?

– Когда инструмент коснулся алмаза, кристалл неожиданно вспыхнул ярким золотистым светом. Засиял весь, засветился. А температура процесса всего тридцать пять градусов. Всё вроде нормально. Нет большого нагрева алмаза.

– Ну!

– Когда процесс закончился, то кристалл погнулся.

– Это как?! – опешил Друг.

– А вот так! Процесс прошёл. Я кристалл вынимаю из установки, смотрю под микроскопом, а он кривой. Идеально полированная пирамида из восьми граней просто прогнулась в одну сторону. Правильная восьмигранная пирамида. Только грани у неё криволинейные. Если провести прямую линию из её вершины к основанию, то получается красивая такая дуга. Словно пластилиновую пирамиду с одной стороны чем-то придавили, и она прогнулась. Алмаз погнулся.

– Такого не бывает!

– Вот и ребята так сказали. И ещё добавили, чтобы я это никому не показывал.

– Дашь посмотреть?

– Не могу.

– Почему?

– А он «сгорел»!

– Как это «сгорел»?! – опять опешил Друг.

– Я его на солнечный свет вытащил, чтобы внимательно рассмотреть. Повертел-повертел, потом в стол положил. Через два дня опять вытащил, смотрю, а от полированной поверхности только сморщенные белёсые остатки. Словно металлическую фольгу в костёр кинули, и она сморщилась. И часть поверхности куда-то испарилась. Восемь граней как не бывало. Вот так! Вошёл этот кристалл в историю лаборатории как «расплавленный». Кристалл-то я вернул, но фотографию сделал. Вот посмотри.