Неизвестный Андропов

Беседуя с посетителями, Андропов интересовался всем, что происходит в стране, и его предложения и указания затрагивали множество вопросов партийно-государственного строительства, внутренней жизни и внешней политики. В одной из записок он приводил цифры и данные, свидетельствующие о разбухании партийного и государственного аппаратов, работники которых часто без всякой нужды дублируют друг друга, решая и перерешая одни и те же проблемы. Как писал Андропов, за последние двадцать лет число чиновников во всех структурах высшей власти значительно возросло, хотя это не было ничем обосновано и только вызывало дополнительные расходы и усложняло руководство. Поэтому Андропов предлагал незамедлительно принять принципиальное решение о сокращении аппарата управления на 20 % и провести его в жизнь в сравнительно короткие сроки. На Политбюро это предложение было принято.

Другая записка касалась предстоящих выборов в Верховный Совет. Андропов предлагал значительно уменьшить представительство там высших чиновников и отказаться от убеждения, что все министры и высшие должностные лица партийно-государственного аппарата должны обязательно избираться в Верховный Совет. Напротив, в этом органе должно быть значительно расширено представительство рабочих, колхозников и служащих, которых надо при этом оценивать не только по их производственным успехам. Все эти предложения были по нынешним меркам весьма примитивны, но в начале 80-х годов мы жили еще в совсем другой стране.

О встречах с Андроповым в больнице писали в своих мемуарах Рыжков и Воротников, Арбатов и Вольский. В декабре в последний раз встретился с ним и Михаил Горбачев. «Когда я вошел в палату, — писал он позднее, — Андропов сидел в кресле и попытался как-то улыбнуться. Мы поздоровались, обнялись. Произошедшая с последней встречи перемена была разительной. Передо мной был совершенно другой человек. Осунувшееся, отечное лицо серовато-воскового цвета. Глаза поблекли, он почти не поднимал их, да и сидел, видимо, с большим трудом. Мне стоило огромных усилий не прятать глаза и хоть как-то скрыть испытанное потрясение. Это была моя последняя встреча с Юрием Владимировичем»[306]. В январе 1984 года Андропов попрощался и с Николаем Рыжковым. «18 января, — вспоминал позднее Рыжков, — услышал по телефону знакомое: «Чем вы сейчас заняты? Приезжайте к пяти, поговорим». Вопреки моим ожиданиям, он не лежал — сидел у письменного стола в глубоком кресле, плотно укрытый пледом. Поразило, как быстро он поседел, стал совсем белым. Я чувствовал себя не слишком ловко, попытался что-ко рассказать об Австрии, он перебил, перевел разговор на экономику, снова бил вопросами — самыми разными, заставил на минуты забыть, что мы не в его кабинете на Старой площади, а в Кунцевской больнице. Когда вспомнил, спохватился, глянул на часы — час пролетел. Встал.

— Извините, Юрий Владимирович, не буду Вас мучить, выздоравливайте.

Вдруг он поманил пальцем:

— Наклонитесь.

Я наклонился. Он, не вставая, прижал мою голову к груди, неловко поцеловал в щеку отпустил. Сказал:

— Идите-идите. Все» [307].

Еще в 1992 году врач И. Клемашев издал книгу «Феномен Андропова. Воспоминания и размышления лечащего врача»(М., ЦНИИ, Атомиздат), которая переполнена множеством явных и часто нелепых выдумок об Андропове, которые повторяет и Лина Тархова в своей книге «Заложники Кремля». Нет смысла вступать в полемику с Иваном Клемашевым, который называет себя то «врачом Андропова», то «личным врачом семьи Андропова», «много лет наблюдавшим своего пациента». Оказывается, именно Клемашеву Андропов поверял свои самые важные мысли и планы. «Никогда не видел, — пишет Клемашев, — чтобы Андропов читал художественную литературу, и не слышал от него ни слова о литературе, поэзии, философии, религии. Эта область была ему просто незнакома. Он жил не реальным, а искусственным миром кремлевских интриг, а плохое физическое здоровье и отсутствие духовности позволяли тратить остатки сил лишь на удержание своей власти…»[308]. Но у Андропова никогда не было ни личного, ни «семейного» врача. В КГБ главным лечащим врачом Андропова был В. Архипов. В 1983 году центральной фигурой в лечебном процессе Андропова стал профессор Герт Петрович Кулаков. Для консультаций и участия в консилиумах привлекались многие другие специалисты, возможно среди них иногда появлялся и Иван Клемашев. Но ни в одном из свидетельств его имя не упоминается, если не считать его собственной книги. По свидетельству сына Андропова, Иван Клемашев иногда появлялся в их семье до 1972 года, но в последние 10 лет жизни Ю. В. Андропова о Клемашеве не было и речи.