Неизвестный Андропов

В штабе И. Конева шла ускоренная подготовка к военной операции. Было известно, что в поспешно созданной в Будапеште «национальной гвардии» имелось более 10 тысяч человек. Имелись и разного рода «независимые» вооруженные группы и отряды. В Будапеште находились и части Венгерской армии, численность которых составляла не менее 50 тысяч человек, но далеко не все эти части собирались сражаться против советских войск. Министерство обороны Венгрии пыталось создать вокруг столицы оборонительный пояс, — но времени и сил для этого было слишком мало. У повстанцев имелось всего лишь 100 танков и несколько сот зенитных орудий. В распоряжении Конева имелись уже тысячи танков. Если 24 октября в Будапешт вступили войска общей численностью всего 6 тысяч человек, то теперь на подступах к столице Венгрии находились войска численностью в 60 тысяч человек. Тем не менее Москва согласилась на переговоры. Эти переговоры начались утром 3 ноября сначала в Будапеште, потом в Текеле. С советской стороны переговоры вел генерал армии М. С. Малинин. Венгерскую делегацию возглавлял Пал Мелетер. В делегацию входили начальник генштаба Венгерской армии Иштван Ковач и другие офицеры. Речь шла о выводе советских войск из Венгрии. Вечером 3 ноября после окончания бесед Хрущева с Тито все было решено окончательно. В помещение, где шли переговоры с венгерскими военными, явился Председатель КГБ СССР Иван Серов с группой чекистов. Они объявили венгерскую делегацию арестованной. Венгерские офицеры были потрясены, но держались с достоинством. Их разместили в различных комнатах в здании воинской гауптвахты. О психологическом состоянии тех дней свидетельствует тот факт, что венгерские военные руководители, допрошенные в ночь на 4 ноября, ничего не скрывали.

Все, что они говорили о составе и дислокации венгерских войск в Будапеште, впоследствии подтвердилось[38].

У венгерской делегации имелась и карта обороны Будапешта. По имевшейся в их распоряжении венгерской радиостанции был отдан приказ венгерским командирам: «По советским войскам огня не открывать!»

По приказу № 1, который был подписан маршалом Коневым и прочитан в ночь с 3 на 4 ноября всем участникам операции «Вихрь», советские войска начали движение к Будапешту в 6 часов утра 4 ноября с разных направлений и в 7 часов утра они уже ворвались в город. Имре Надь объявил по радио, что «правительство находится на своем месте», но тут же покинул здание парламента и укрылся вместе с группой министров в югославском посольстве. Кардинал Миндсенти, который активно призывал венгров выступить против Советского Союза, укрылся в посольстве США. Командование повстанцами принял на себя генерал Бела Кирай.

Я не буду говорить здесь о подробностях боев в Будапеште. Силы были неравны, большая часть населения столицы пережидала события в своих домах. Венгерские отряды хорошо знали город, они использовали для передвижения подземные коммуникации, защищались в старых замках и крепостях. Но уже к концу дня 7 ноября их сопротивление было сломлено. 8 ноября советские части ликвидировали отдельные оставшиеся еще очаги сопротивления. 9 ноября венгерские повстанцы в Будапеште фактически прекратили сопротивление и начали складывать оружие. К концу дня 11 ноября вооруженное сопротивление было сломлено и на всей территории Венгрии. Многие из отрядов повстанцев переходили через границу на территорию Австрии. Операция «Вихрь» была завершена. Потери советских войск за все дни боев составили 669 убитыми и умершими от ран, пропали без вести 51 человек[39]. Около 1500 солдат и офицеров было ранено. Венгерские повстанцы потеряли убитыми и умершими от ран от 2 до 4 тысяч человек. Официальные данные, которые приводились позднее в венгерской печати, содержат сведения о 2700 погибших.

С 4 по 7 ноября 1956 года, когда правительство Надя укрывалось в югославском посольстве, а правительство Я. Кадара и Ф. Мюнниха находилось в Ужгороде, советское посольство, охраняемое советскими танками и подразделением десантников, превратилось в важный центр власти в Будапеште, в разных частях которого шли ожесточенные бои. Несколько раз здание посольства подвергалось автоматному и пулеметному обстрелу. По свидетельству И. С. Розанова, уже в 1973 году, посетив Будапешт, Юрий Андропов, войдя в кабинет советского посла В. Н. Базовского, поглядел на противоположную от окна стену и спросил: «А где же следы от пуль?» Посол ответил, что все уже давно заделано и прикрыто плафонами.