Неизвестный Арсеньев

Любопытно, что в повести «По Уссурийскому краю» В.К. Арсеньев перенёс точку своей второй (по сюжету книги) встречи с Дерсу Узала в то самое место, где они встретились впервые (согласно дневникам). Этим он косвенно указал будущим исследователям на верный вариант, хотя сам автор вряд ли предполагал, что его книга будет когда-то рассматриваться как документальный материал. Описание обстоятельств знакомства с Дерсу Узала и его внешности В.К. Арсеньев также почти без изменений взял со страниц дневника. Очевидно, что полевые заметки явились своеобразным «черновиком» или «записными книжками», то есть подготовительным материалом для будущего художественного повествования. Все интересующиеся могут самостоятельно провести такое сравнение, положив рядом книгу «По Уссурийскому краю» и текст дневников В.К. Арсеньева 1906 года. Они были полностью изданы в 2002–2004 годах Приморским отделением Русского географического общества – Обществом изучения Амурского края (г. Владивосток) в журнале «Записки ОИАК» (том XXXVI, выпуск 1 и том XXXVII, выпуск 1) [34, 35].

Существует ещё одно, дополнительное и несомненное доказательством творческого вымысла автора при написании книги «По Уссурийскому краю». Экспедиционные дневники В.К. Арсеньева 1906 года, как уже указывалось, представляют собой три тетради, причём в третьей имеются более поздние записи. А среди них, хронологически после текста 1906 года и до заметок 1908 года, есть 18 страниц, написанных почерком В.К. Арсеньева. В них много вставок и зачеркиваний, других исправлений, что придаёт им характерный вид черновика будущего литературного произведения. Начинаются они так:

«Однажды. Это было в 1901 году. 1902 г. Однажды мы с Дерсу сговорились идти в начале середине октября месяца. Отряд наш стоял в это время в низовьях р. Лефу недалеко от озера Ханка. Дерсу никогда не надо было долго уговаривать. Достаточно было двух слов, чтобы старик тотчас же собирался, лицо его принимало деловое сосредоточенное выражение, немедля он принимался снаряжаться, собирал свою котомку и только спрашивал, будем ночевать вернемся ночевать на бивак или останемся вдвоем в поле. В последнем случае бралась палатка, чайник, продовольствие и топор. Мы шли по р. Лефу и конечною целью нашего странствования было озеро Ханка. Здесь мы полагали заняться охотой по перелетной птице, а затем направиться к Суйфуну и далее по этой реке к Амурскому заливу. Время было осеннее, позднее…» [14].

Затем следует описание того, как в низовьях реки Лефу, близ озера Ханка, В.К. Арсеньев и Дерсу Узала заблудились, как начался буран, как гольд приказал автору рвать траву и укладывать её и так далее. Внимательному читателю книги «По Уссурийскому краю» нетрудно догадаться, что этот эпизод – вариант начала главы шестой, которая называется «Пурга на озере Ханка». Следовательно, ещё тогда (предположительно в 1907 году) В.К. Арсеньев начал работу над созданием научно-популярного повествования о своих путешествиях в Уссурийской тайге. Добавим, что его первая супруга, А.К. Арсеньева (Кадашевич), в своих воспоминаниях относила начало работы мужа над будущими книгами к 1906 году [9].

Остается открытым вопрос, зачем В.К. Арсеньев в книге смоделировал встречу и знакомство с проводником, перенеся эти события на пять лет раньше (и заодно омолодив Дерсу на тот же период времени). Можно предположить, что автор не нашёл иного способа в художественной форме рассказать о своих походах по Уссурийскому краю, предшествующих экспедиции 1906 года. Творческим вымыслом автора является и гибель всех родных Дерсу Узала от оспы. По крайней мере, в дневниковых записях В.К. Арсеньева 1906 года упоминается брат Дерсу по имени Степан (видимо, крещёный), а о гибели всего рода Узала каких-либо достоверных сведений не имеется. При этом участник арсеньевской экспедиции 1907 года П.П. Бордаков в своих документальных очерках указывал, что Дерсу Узала имел жену и детей; его старший сын погиб в схватке с медведем; жена умерла от оспы; у него также был племянник, которого убили хунхузы [27].

Ещё одно известное выражение – «многолетний проводник В.К. Арсеньева» – связано с той же самой ошибочной датировкой первой встречи автора с Дерсу Узала. Поскольку в действительности знакомство это произошло в 1906 году, гольд был проводником только в двух экспедициях – 1906 (не полностью) и 1907 годов [56]. В реальности у В.К. Арсеньева были десятки местных проводников разных национальностей, работавших вместе с ним в различные годы. А в книгах «По Уссурийскому краю» и «Дерсу Узала» гольд является собирательным образом, что ещё раз подтверждает определённую степень художественности прозы В.К. Арсеньева.