Неизвестный Байконур. Сборник воспоминаний ветеранов Байконура

Вопрос, кто виновен в этой катастрофе, задают до настоящего времени. Трудно ответить на него. Можно было бы обвинить в этом главного конструктора системы управления нового, недавно созданного в Харькове, ОКБ Б. М. Коноплева, комплексная схема которого работала с помехами, не имела защитных блокировок от несанкционированного запуска, допустила несвоевременное срабатывание электропневмоклапана. Но он жизнью заплатил за недоработанную схему, а доработать ее не дали в спешке гонки вооружений. Так же трудно обвинить молодого начальника нового управления P. M. Григорьянца за то, что он не удалил лишних людей: попробуй покомандуй в присутствии целой когорты высокого начальства. Можно обвинить Янгеля, согласившегося с проведением рискованных операций на полуаварийной ракете, у которой выходил срок нахождения на старте, с прорванными мембранами, и не было даже инструкции на слив компонентов топлива, но ему сроки из Москвы ставили жесткие. Можно ли обвинить Неделина, который как председатель комиссии санкционировал многосуточную работу без отдыха, сам не соблюдал меры безопасности и других увлек за собой? Понимал ли он опасность работ? Видимо, понимал. Понимал это и генерал Герчик, удаляя лишних людей. Но сами они, привыкшие вникать во все детали дела, привыкшие к опасности на войне, не считали возможным удалиться в острой ситуации испытаний, разделяя опасность с подчиненными. Когда Неделину предложили уйти в более безопасное место, он сказал: «Разве я не такой же офицер, как другие?» К тому же Неделин тоже не был свободен в своих действиях, на него постоянно давили из Москвы, требуя «ознаменовать» октябрьские праздники и международное совещание коммунистических партий. Даже на старт ему дважды звонили из Москвы. Да и без этого давила «холодная война». «Ракетный щит» должен был предотвратить ее превращение в «горячую» (американцы в это время разрабатывали и испытывали две новые МБР «Титан» и «Минитмен» и приняли на вооружение БРПЛ «Поларис»), А когда идет нагнетание страха, трудно сохранять хладнокровие. Таким образом, главный виновник — «холодная война», гонка вооружений, психология запугивания. В такой обстановке мы работали и каждый думал, что от его личного труда, усердия, инициативы и знаний зависит избавление от третьей мировой войны, которая грозила миру апокалипсисом.

Константин Васильевич, по-видимому, сам не снимал с себя своей доли ответственности за катастрофу, болезненно относился к обсуждению этой темы и по возможности избегал ее. Но его никто и не винил. Мы на полигоне много раз обсуждали эту катастрофу с разными специалистами, и я не слышал ни одного обвинения в его адрес. Да это и понятно. Все полигонное оборудование работало нормально, расчеты были подготовлены в ОКБ и на предприятиях промышленности. Руководила испытаниями Государственная комиссия. Конструкторы ракеты были уверены, что двухступенчатая МБР, созданная на базе одноступенчатых РСД, не доставит больших хлопот. Но в ракетной технике мелочей не бывает. Именно между первой и второй ступенью оказались все завязки и неисправности, приведшие в конце концов к катастрофе. Однако ничего этого не было бы, если бы не спешка гонки вооружений. Все новое требует отработки, тщательных испытаний в реальных условиях и осмысления, Для чего нужно время и внимание ко всем мелочам и завязкам, ко всем вариантам развития событий.

5 мая 1961 г. генерал-майор Герчик был назначен заместителем начальника Главного штаба Ракетных войск — начальником Центрального командного пункта, в дальнейшем начальником ЦКП Главнокомандующего РВ — заместителем начальника Главного штаба РВ по боевому управлению. Константин Васильевич покидал полигон, не очень ладя с преемником. К нему пришли рядовые испытатели и тепло проводили к новому месту службы. Его на полигоне уважали и ценили. Когда на одном из торжественных собраний в Доме офицеров, называя предыдущих начальников полигона, его преемник, назвав фамилию Герчика, сказал, что он был снят за катастрофу 24 октября, зал в форме протеста забил его слова дружными долго не смолкавшими аплодисментами. Простые люди лучше знают своих начальников.

Герчику пришлось организовывать постоянный Центральный командный пункт и систему управления РВСН, определять основные направления развития системы управления. От сделанных рационализаторами пультов и табло начали переходить к разработке автоматизированной системы управления. В 1961 г. силами военных коллективов был разработан эскизный проект автоматизированной системы передачи боевых приказов, а в 1962 г. изготовлены макетные образцы основных технических средств этой системы. По результатам испытаний макетных образцов и по инициативе РВСН правительство приняло постановление о проведении работ в промышленности по созданию АСУ РВ.