Неизвестный Берия. За что его оклеветали?

Бюрократизм и канцелярщина аппаратов управления партией, а при сегодняшнем положении, когда партия управляет страной, то, значит, бюрократизм и канцелярщина управления всей страной, отсутствие ответственности – вот где источники наших трудностей, вот где гнездятся теперь наши трудности. Да, сегодняшняя номенклатура партии это люди с известными заслугами в прошлом, но люди, ставшие теперь вельможами, люди, которые считают, что партийные и советские законы писаны не для них, а для дураков. Для дураков там – внизу!

Мало у нас в партийном руководстве беспокойных, зато уже есть такие люди: если им хорошо, то они думают, что и всем хорошо. И эти, с позволения сказать, коммунисты, стремятся сделать хорошо только себе, а остальным – как получиться.

Если мы действительно коммунисты, а не каста, захватившая власть для собственной выгоды, то, чтобы двигаться к коммунизму, мы обязаны предать государственную власть всему народу. Ты что, Никита Сергеевич, так и не понял, что мы, приняв в 1936 году Конституцию, еще тогда хотели передать всю власть Советам? Ведь мы еще тогда предполагали на выборах во все Советы выдвигать на одно место по несколько кандидатов? Тогда это сделать не дал Гитлер и троцкисты, но сейчас нам это сделать ничего не мешает. – Сталин задумался. – Как бы тебе это объяснить и в принципе, и чтобы было понятно.

Любую позицию, конечно, можно пересмотреть, но надо объяснить людям, почему это сделано, исходя из каких новых явлений. И мы объясняли людям, какие внешние и внутренние условия в нашей стране, идущей к Коммунизму, требовали, сосредотачивать власть не в руках «коммуны», а в руках немногих – в руках партии. Мы объясняли, почему недовнедрили Конституцию в жизнь.

Но в теории необходима ортодоксальность как верность принципам. А там, где речь идет о принципах, надо быть неуступчивым и требовательным до последней степени. Пойми, этот принцип – то, что мы строим Коммунизм, – это наша идея, это то, во имя чего мы живем. Главное в жизни – идея. Когда нет идеи, то нет цели движения; когда нет цели – неизвестно, вокруг чего следует сконцентрировать волю. Лиши нас идеи, и как движущая сила, как концентратор воли людей, мы, коммунисты, умрем. Мы станем паразитами на шее народа.

– Да, товарищ Сталин, теперь понял, – ответил Хрущев, широко и искренне улыбаясь. – Я же человек простой, до меня такие теоретические тонкости не сразу доходят.

Сталин отвернулся, и взгляд Хрущева немедленно стал злобным, а в голове его промелькнуло: «Да ты, Хозяин, или дурак, или враг! Мы тебя на вершину вознесли, ты нашим потом и кровью в своих руках всю власть собрал, а нас и последней власти хочешь лишить?!» Злобный взгляд Хрущева на Сталина с удивлением отметил сидящий напротив Берия, но не успел его оценить, поскольку началось обсуждение.

– Я не понял, – вступил в спор Молотов. – То, что ты, Коба, сказал, я понял, я не понял, чем провинилась партия как таковая? Не бюрократия партии, тут ты во многом справедлив, а рядовые коммунисты? Половина довоенного состава партии погибла на фронтах, а мы возьмем и объявим, что они теперь никто – рядовые пропагандистского фронта.

– А почему бы и не быть рядовым, чем это позорно? – спросил Берия. – Тем более, что партию никто не бросает на произвол судьбы и у нее будут все необходимые средства для пропагандистской борьбы – все средства массовой пропаганды. Кроме того, партия будет встроена в систему советской власти. Простите за сравнение, но оно в данном случае правомерно, будет встроена, как православная церковь была встроена в Российскую империю.

– Ну и чем православная церковь кончила? – вмешался Ворошилов. – Попы, вместо того, чтобы нести в народ слово божье, занялись стяжательством, в результате в ходе революции и Гражданской войны для нас, большевиков, эсэры или меньшевики были страшнее, нежели попы – те вообще никакого влияния на народ не оказывали – народ в своей массе мигом стал атеистами.

– Ну, если наша партия станет, как попы православной церкви, то, значит туда нам и дорога – на свалку истории! Но так в этом и заключается наша задача – задача ЦК, – перестроить работу партии так, чтобы она постоянно сохраняла власть в умах людей, – горячился Берия.

– Это пустые слова, – вмешался Маленков. – Попробуй оказать влияние на людей, если будет объявлено, что партия уходит от власти. Кто поймет то, что только что сказал товарищ Сталин? Один из тысячи, даже среди коммунистов. А остальные привыкли верить – они не думают. Как только мы будем дискредитированы лишением нас власти, то говори, не говори – толку не будет. Нас просто слушать никто не будет – будут слушать любых болтунов, которые будут немедленно обещать народу какие-нибудь блага. И именно им будут верить. Что, ты не знаешь, как западная пропаганда оболванивает народ?