Неизвестный Де Голль. Последний великий француз

В действительности дело обстояло сложнее. Студенчество – часть интеллигенции, всегда наиболее резко выражающая противоречия общественного развития. Конечно, в бунтарстве парижских студентов было много мальчишества, анекдотических эпизодов, хаоса и сумбура. Но в сущности студенчество выступало прежде всего в результате кризиса системы французского высшего образования, построенной на принципах трехсотлетней давности. И дело не только в том, что сохранялись традиционные факультеты, а профессора носили средневековые мантии. Образование на естественных и технических факультетах сводилось к приобретению практических навыков высококвалифицированного рабочего в белом воротничке, на гуманитарных – к запоминанию бесчисленного количества фактов, теорий, взглядов, касающихся чего угодно, кроме реальной жизни. Студенты чувствовали, что их превращают в специализированных идиотов, предназначенных для выполнения строго определенной функции в политическом или экономическом механизме буржуазного общества. К тому же диплом достается ценой каторжного труда. Лекции продолжаются порой по десять часов в день. А половина студентов одновременно с учебой вынуждена еще и зарабатывать на жизнь. Далеко не все выдерживали такой тернистый путь к диплому. Во Франции заканчивали курс только четверть тех, кто начинал учебу. На некоторых факультетах диплом получал лишь один из десяти студентов. Любопытно, что зачинщиками повсюду выступали студенты гуманитарных факультетов, то есть те, кого больше всего начиняли идеями «западной цивилизации». В результате это привело к бурному отрицанию буржуазной идеологии, к тому «великому отказу» студенчества, который побудил лидеров Пятой республики говорить о «кризисе цивилизации» (А. Мальро), «духовном кризисе» (Э. Фор) и т. п. Интеллигентскомелкобуржуазный характер основной массы студентов определил тот факт, что их господствующей идеологией стали разные течения так называемого гошизма, то есть левачества. Гошизм – это каша, в которой смешались элементы бланкизма, троцкизма, анархизма, утопизма, маоизма и многих других «измов». Идейный туман в головах студентов отражал переходную социальную природу французского студенчества.

Де Голль не желает и не может разобраться во всех этих тонкостях. 7 мая он заявляет группе депутатов: «Университет должен быть преобразован и модернизирован. Я в этом глубоко убежден. Но нельзя позволить его противникам обосноваться в Университете, а насилию – на улице». Генерала возмущают все новые факты нарушения студентами всегда священного для него «порядка». Драки, поджоги, баррикады – все выводит его из себя, и в гневе он заявляет своим министрам: «Это означает, что речь идет об испытании сил. Мы не потерпим такого положения. Порядок должен быть восстановлен прежде всего… Это дурные студенты не хотят вернуться к занятиям. Они издеваются над возвращением к спокойствию и труду. Они стремятся к китайской культурной революции. Ни за что! Не может быть вопроса об уступках».

Министр просвещения Ален Пейерфит и министр внутренних дел Кристиан Фуше растеряны, как и их чиновники. Они то выступают с обещаниями уступок, то начинают угрожать. Переговоры университетского начальства с представителями студентов не дают результатов. Замешательство и растерянность усиливаются.

Обстановка особенно накаляется к вечеру 10 мая. Переговоры оказались безуспешными. Студенты сооружают в районе площади Эдмона Ростана около 60 баррикад. Некоторые из них достигают двух метров высоты. Над баррикадами черные и красные флаги. Вокруг несколько тысяч полицейских ждут приказа, не вмешиваясь пока в суматоху, царящую за баррикадами. Среди студентов немало людей отнюдь не студенческого возраста и вида. Они со знанием дела подают советы. Студенты вооружены бутылками с горючей смесью и булыжниками. Вообще, все носит характер какогото спектакля. Огнестрельного оружия у студентов нет, а для ликвидации баррикад достаточно нескольких бульдозеров. Полицейским приказано не стрелять. В их распоряжении газовые гранаты, дубинки и большие пластмассовые щиты для предохранения от булыжников. Фуше и Пейерфит не решаются ничего предпринимать. Генерал де Голль в 10 часов вечера лег спать, а будить его никто не осмеливается. Наконец, в 2 часа ночи отдается приказ ликвидировать баррикады и восстановить порядок. Загремели взрывы газовых гранат, запылали подожженные автомобили и здания. Ряды полицейских, прикрываясь щитами, наступают на баррикады. Начинается жестокое избиение студентов. Побоище продолжается пять часов. Итог: 367 раненых, из них 32 тяжело, 460 арестованных, 188 сожженных автомобилей. Студенты по призыву КонБендита разбегаются.