Неизвестный Есенин

Айседора сразу предупреждала, что готовит детей не для сцены, а для жизни. Лучше других понимала, что на сцену попадут единицы, но с такой подготовкой и кругозором дети никогда не пропадут и сумеют в жизни реализовать свой потенциал.

«Друзья обвиняли Айседору в том, что она ленится». «Левин несколько раз пытался уговорить ее приступить к книге, но бросил попытки помочь ей с мемуарами и вернулся в Берлин», — писал Ф. Блэйер. Мерседес де Акоста, приятельница Айседоры из Нью-Йорка, в автобиографической книге «Здесь мое сердце» утверждала, что она не только нашла издателя для Айседоры, но и заставила ее работать над рукописью: «Как она сопротивлялась и страдала над книгой! На протяжении многих дней я запирала ее в комнате и выпускала только тогда, когда она подсовывала под дверь определенное количество исписанных страниц».

Виктор Серов по поводу этих утверждений написал: «Я еще не читал лжи глупее». Кто знал Айседору, знал и то, что никакими силами нельзя было заставить ее делать то, чего она не хотела делать.

Как было на самом деле? Факты говорят: одна из американских фирм «поручила своему агенту У. Бредли подписать контракт на книгу. Они согласились выдать в виде аванса две тысячи долларов с прибавлением вознаграждения в пятьсот долларов, если вся рукопись будет закончена к концу мая 1927 года», — свидетельствует Ирма Дункан.

По поводу контракта Айседора сказала Макдугаллу:

«Он не слишком-то хорош. Но он подписан. Теперь я должна продолжить и закончить их. Я никогда еще не ставила своей подписи под контрактом, который не выполнила бы до конца. Но смогу ли я написать? Вы должны помочь мне».

Макдугалл ответил, что никто не сможет написать их лучше, чем она сама. Первые главы, которые он уже прочел, главы о ее детстве в Сан-Франциско, о жизни в Чикаго и Нью-Йорке «просто изумительны! Вы обладаете подлинным даром выразительности». Этот разговор состоялся 5 февраля 1927 года. До обозначенной в контракте даты оставалось четыре месяца.

А шестого февраля она была уже в Париже, где продолжала диктовать книгу и параллельно не прекращала занятий в студии, так как готовилась к последнему выступлению. Факты свидетельствуют, что было написано немало, следовательно, Айседора много работала, поскольку была поставлена в очень жесткие рамки — за оставшиеся четыре месяца закончить первую книгу. Это доказывает, что последние годы ее жизни были такими же плодотворными и яркими, как и вся ее жизнь.

Вот хронология ее последующей напряженной творческой жизни.

Март, апрель, май — продолжает работу над книгой, одновременно занимается в студии.

8 июля состоялось последнее выступление в театре «Могадор».

8 августа Айседора в компании друзей возвращается в Ниццу.

11 сентября вновь села за продолжение книги. Кажется, только после представления в «Могадоре» Айседора позволила себе недолгий отдых. «Наступил период ожидания результатов продажи прав на выпуск книги», — так пишет Ирма. Но Айседоре не суждено было их дождаться.

«Утром пришла телеграмма от американского синдиката издательств, подтверждавшего договор на издание мемуаров Айседоры и сообщавшего о переводе через парижский банк денег. Она ждала этих денег, чтобы выехать в Москву» (Илья Шнейдер).

Деньги пришли утром, пришли в день ее смерти, ни раньше, ни позже.

Айседора успела окончить только первую книгу задуманной трилогии. Книга, опубликованная в 1927 году, удостоилась высоких похвал многих писателей и критиков на Западе (Бернард Шоу, Арнолд Беннет и др.). Она выдержала десятки изданий, переведена на многие языки.