Неизвестный Есенин

«Сталинский режим мы будем критиковать до тех пор, пока вы нам механически не закроете рот… Мы будем критиковать этот сталинский режим, который иначе подорвет все завоевания Октябрьской революции».

Но происходило странное: чем яростнее нападал Троцкий, разоблачая своего врага, тем безнадежнее терял он свой былой авторитет. В слепой злобе и ненависти он выбалтывал всему миру вопиющие факты и разоблачения. Троцкий писал, доказывал, разоблачал, судился. И, как всегда в таких случаях бывает, чем яростнее он доказывал и опровергал, тем больше наживал врагов, тем меньше было ему веры. Газеты с ним не церемонились, и он это проглатывал.

Газета «Ла Вое де Мехико», орган компартии Мексики, в частности, писала:

«Троцкий, старый предатель, доказывает нам всякий раз, что чем больше он стареет, тем делается большей канальей и большим циником.

Троцкий должен ответить (…) и положить конец своему кретинизму (…)

Как хитер старикашка предатель! Он превосходно знает, что в 72 часа едва ли можно только начать список всех его гнусностей и преступлений, его сообщества с врагами всех народов, начиная с народов СССР, Китая и Испании (в ответ на требование Троцкого в течение 3-х суток представить конкретные обвинения в свой адрес)».

И это Троцкий, который еще недавно был кумиром молодежи России, вершитель Революции и всех ее побед! Умом, наверно, он понимал, что против него идет обыкновенная травля, в какой он сам участвовал не раз. Надо было остановиться, оглядеться, просто замолчать наконец и подумать. Но остановиться он уже не мог и замолчать тоже. В этой борьбе он потерял все. В борьбе, которую вел за освобождение своего народа. Потерял семью, власть, свободу и Россию. Но главное, он потерял дело, которому служил. У него не осталось ничего, кроме слова и остатка жизни. Он торопился отстоять, утвердить свое имя в истории революции, откуда его изгонял злейший и коварнейший враг.

Откровения Троцкого перевернули всю нашу историю революции, приглаженную и принаряженную. Думаю, что Троцкого надо не только читать, а изучать, даже в принудительном порядке, как прежде заставляли изучать «Краткий курс истории КПСС».

Современники так и делали. Следили за «дискуссией», читали листы «Оппозиции» и мотали на ус. Каждый делал выводы для себя, учился на чужих ошибках. Странная и поучительная картина представала перед читателем, отраженная в кривом зеркале истории. В каждой статье «Оппозиции» Троцкий разоблачал Сталина как фальсификатора истории, а сам при этом «раздевал» себя перед всем миром и представал в первозданном, достаточно непривлекательном обличии.

Сталин подтасовывал и «передергивал» факты, отделяя Ленина от Троцкого, Троцкий документально доказывал, что он неотделим от революции и ее Вождя. Хотел того Троцкий или нет, но в слепой злобе и ненависти к своему заклятому врагу он документально доказал, что в разорении России и в уничтожении народа России главенствующая роль принадлежит им — Ленину и Троцкому.

Троцкий признавал, что к 1932 году ГПУ разрушило почти все его связи. Трагическая гибель «трибуна революции» подтверждает его правоту: ГПУ распоряжалось даже в самых отдаленных капиталистических странах, как у себя дома, и от возмездия не ушел никто.

За неделю до своей гибели на суде, затеянном им после первого покушения 24 мая 1940 г., Троцкий будет доказывать, что коммунистическая газета «Ла Вое де Мехико», подобно всем другим агентам ГПУ, получает материальную поддержку от своего хозяина Сталина. Иначе говоря, состоит на службе Кремля.

На службе у сталинской бюрократии состояли «все вожди компартий Мексики», доказывал Троцкий на суде.

Черчилль, который, кстати сказать, и назвал Троцкого «отставным палачом», однажды пожелал:

«Да проживет он еще долгие годы в состоянии бессилия и оцепенения, разъедаемый изнутри озлобленным своим умом и беспокойным характером — это было бы для него лучгпим наказанием!»