Неизвестный Есенин

(…) Для ведения коммунистической пропаганды и просветительной работы в Финляндии и среди финнов в Скандинавии, Америке и в других странах отпустить драгоценностей, как-то: золото, платина или драгоценности вообще, всего на сумму десять (10) миллионов финских марок. Расход нашей деятельности за пределами Советской России составляет помесячно полтора (1.5) миллиона финских марок».

По сведениям Фритьофа Майера, немецкий «товарищ Томас» для организации восстания КПГ в 1921 году получил драгоценностей и валюты на сумму 62 млн. марок.

Глава 5 Из школьного учебника истории

Можно дурачить весь народ некоторое время.

Можно дурачить часть народа некоторое время.

Но нельзя дурачить весь народ все время.

Авраам Линкольн

В школьном учебнике по истории отечества для 11 класса, выпущенном в 1995 году в издательстве «Дрофа», читаем:

«Историки по-разному определяют характер и значение октябрьских событий 1917 года. Октябрь называют «социалистической пролетарской революцией», «крестьянской революцией», «буржуазно-демократической», «мелкобуржуазной». Именуют Октябрь также «переворотом» и «жидомасонским заговором».

В свое время Лев Троцкий бросил соратникам по борьбе такие слова: «Вы не отличаете лица революции от ее противоположной части». Обидные, конечно, слова, но, если подумать, справедливые. Как видим, ученые до сих пор не разобрались в революции 1917 года, как не разобрались в том, что построили после революции. Впрочем, Георгий Иванов еще в 1950-е годы катастрофу великой России назвал просто и точно: новое татарское иго.

Выдающийся английский писатель-фантаст Герберт Уэллс осенью 1920 года посетил Советскую Россию. Беседовал с Лениным. Удручающее впечатление осталось у писателя. Россию он увидел поверженной, а будущее — во мгле. Он и книгу так назвал: «Россия во мгле». «В какое бы волшебное зеркало я ни глядел, я не могу увидеть эту Россию будущего, но невысокий человек в Кремле обладает таким даром». Ленин говорил об электрификации России, о новых шоссейных и железных дорогах, об обновленной мощи и индустриализированной коммунистической державе.

Конечно, писателя-фантаста интересовало в первую очередь не блестящее коммунистическое будущее России, а ее ближайшее настоящее. Когда же начнется возрождение страны? В свою очередь Ленин обратился к англичанину с вопросом, который интересовал его:

«Почему в Англии не начинается социальная революция? Почему вы ничего не делаете, чтоб подготовить ее? Почему вы не уничтожаете капитализм и не создаете коммунистическое государство?

— Что вам дала социальная революция? Успешна ли она? — задал встречный вопрос писатель.

— Чтоб она стала успешной, в нее должен включиться западный мир. Почему это не происходит?» — ушел от прямого ответа Ленин.

И знаменитый фантаст делает вывод:

«Большевистское правительство — самое смелое и в то же время самое неопытное из всех правительств мира (…) В некоторых отношениях оно поразительно неумело и во многих вопросах совершенно несведуще (…) Оно исполнено нелепых подозрений насчет дьявольских хитростей «капитализма» и незримых интриг реакции; временами оно испытывает страх и совершает жестокости (…) Но по существу своему оно честно. В наше время это самое бесхитростное правительство».