Неизвестный Гитлер

Очередные революции – фашистская в Италии и национал-социалистическая в Германии – также задрапировалась в псевдоимперский хитон. Муссолини любил позировать объективам на фоне Колизея и статуй императоров. Любимым лозунгом стало: возродим славу былого Рима. В годы правления дуче Средиземное море в Италии вновь, как и в древности, называли «внутренним». И чернорубашечники, и штурмовики подняли над головами штандарты с орлом.

Захватив Париж, Гитлер почтил память обожаемого Наполеона. Немедленно направился к его гробнице [92] . Потом побывал в опере. В честь победы в Париже, конечно же, состоялось представление «Мейстерзингеров». Дирижировал фон Караян.

Неизбежность очередного «наполеона» Ф. Тютчев предвидел еще в 1848-м, революционном году. Он написал пророческие строки: «Давно уже в Европе существуют только две действительные силы – революция и Россия. Эти две силы теперь противопоставлены одна другой, и, может быть, завтра они вступят в борьбу. Между ними никакие переговоры, никакие трактаты невозможны; существование одной из них равносильно смерти другой! От исхода борьбы, возникшей между ними, величайшей борьбы, какой когда-либо мир был свидетелем, зависит на многие века вся политическая и религиозная будущность человечества».

Национал-социалистическая революция также встретила неодолимую преграду. Не страну коммунистического атеизма. Незримая, прикровенная империя, Третий Рим, стояла на пути Третьего рейха. На пути очередного наследника Нибелунгов. И русское «господство в воздухе» было метаисторическим. Орел Третьего рейха летел высоко. До этого уровня мотиваций не допрыгнуть было стареющему британскому льву. И не белоголовому орлану из американского зоопарка было с ним сражаться. А уж про галльского петуха, который думает только о комбикорме и курочках, и вовсе говорить смешно.

Двуглавый имперский орел возник в русском небе! И сбил злую птицу, несущую в когтях свастику, словно бомбу.

Уже зимой 1941–1942 годов Гитлер понял, что повторяет историю Наполеона в России. Воспоминания французского посла в Петербурге Армана де Коленкура о походе 1812 года были изъяты из продажи на всей территории рейха.

«Нотунг!», «Нотунг!» – заклинал свой непобедимый меч вагнерианский Зигфрид. Но ангелы, незримо стоявшие у престолов даже разрушенных православных храмов, пели иначе. Не волшебный меч, а Всесильного Бога Небесного вечно славят они.

Слуха же простых русских людей коснулись здешние, материальные звуки. Во время войны была разрешена к исполнению увертюра Петра Ильича Чайковского «1812 год» [93] . До этого целых 24 года она была «в изгнании», так как в ней присутствует царский гимн «Коль славен»: «Славься ты, славься, наш русский царь».

В увертюре вновь зазвучал колокольный звон, которого так боятся бесы. В декабре 1941 года опальное произведение исполнялось в Ленинградской филармонии и транслировалось по радио. А потом увертюра была исполнена на концерте для участников Поместного собора Русской Православной Церкви в 1945 году…

В это же самое время, сразу после войны, на сцене Байрейта зазвучала совсем другая музыка. Американцы устраивали представления в своем духе… Напевая что-то веселенькое, рослые девицы высоко задирали голые ноги. «Джи ай» были в восторге. Они чувствовали себя победителями. Они думали, что мир принадлежит теперь им.

…Нет, все будет не так, как спланировал закулисный режиссер. Не трагическими звуками гибнущей Валгаллы, доносящимися из оркестровой ямы, завершится история. Мы услышим другие, победные звуки. Это будет труба архангела Михаила. Прообраз этой победы мы уже имели в истории. В 45-м году.

Крупнейшие сражения Второй мировой, ставшие результатом большевистской, фашистской, национал-социалистических революций, а точнее – революции перманентной, явились прообразом последней битвы при Армагеддоне.

Священник Александр Круглов: «При Армагеддоне сойдутся две тьмы тем – двести миллионов человек. Все будут устремлены к Иерусалиму. Кто будет за Христа? Я не знаю другого народа, кроме русских, сохранивших необходимую для этого жертвенность… После этой битвы Россия, как III Рим, выполнит свою задачу на земле. Тогда живым останется идти к живым, а мертвым – к мертвым».

Да, сама история напоминает нам о необычайной жертвенности русских людей. Маршал Баграмян как-то сказал: если дивизия имеет русских меньше шестидесяти процентов личного состава, она не боеспособна…

Гитлер, конечно же, был наиболее «проработанной» версией антихриста. Как он накормил и утешил исстрадавшийся народ! Как его полюбили немцы! Как поклонились ему многие церковники! Как мало оказалось людей, на самом деле услышавших Гитлера! И хотя бы про себя произнесших: «Господи, помилуй!»

О. Александр Круглов: «Смотришь кинохронику времен III рейха и видишь: фюрер! Здоровый, сильный, волевой человек. (На самом-то деле он был физически слабым, но видишь как раз его силу.) Кажется, ему нельзя не покориться. Но вот помолишься, и наваждение спадает… Да, так же примут и антихриста».

Конечно, Гитлер не был последним квазиимператором. Им станет антихрист. Получит свое «кольцо Нибелунгов», но только на три с половиной года. Он тоже будет спешить. Создавать свою империю. По сути – ту же, которую имели в виду и высшие посвященные Третьего рейха.

Предсмертная записка генерального директора общества «Аненэрбе» Вольфрама Зиверса: «Я всегда хотел умереть за великую империю. Вины не существует. Я не собираюсь говорить о своей виновности перед обвинением. Священная империя ожидает меня». Зиверса повесили по приговору трибунала.