Неизвестный Гитлер

В сентябре 1939 года в официальном органе фашистской прессы Völkischer Beobachter… было опубликовано сообщение о том, что во время вступления германских войск в Польшу евреи отравили запасы воды, которую пили немецкие солдаты. А в официальном сообщении из Берлина говорится, что членам еврейской общины в Варшаве строго запрещено покидать территорию гетто, поскольку они – «переносчики заразы и другой инфекции»… Очевидец событий Абрахам Вайс вспоминал: «Эпидемия тифа охватила весь город, и жертвы были как среди «арийского» населения, так и среди «неарийцев». Но нацисты решили выделить еврейский квартал в качестве «очага инфекции». Они официально объявили об этом и заставили еврейскую общину оплачивать издержки по содержанию больниц для ухода за всеми пострадавшими от эпидемии» [41]. Вот документальные кинокадры: евреи моют щетками мостовую. Уныло, неумело, но моют.

Во времена III рейха был снят, казалось бы, безобидный фильм под названием «Контроль над насекомыми». Черви-паразиты, источившие деревянные фигуры католических святых, и использование яда Циклон Б, стали символичными.

Да, в сознании самого Гитлера евреи и сами постепенно съежились до размера и значения бацилл. Он не без удовольствия читал книгу дарвиниста Вильгельма Бёльше, где говорится, что еврей «всегда является паразитом на теле других народов… Его способность к распространению… является типичным поведением всех паразитов; он ищет всегда новую почву для питания своей расы… остается тунеядцем, который, подобно вредоносной бацилле, постоянно размножается, как только находит благоприятную питательную среду. Но, действие его существования – точно такое же, как действие паразита: там, где он появляется, рано или поздно отмирает нация». И вот уже в «Майн кампф» появляется такой пассаж: «Борьба, которую мы ведем, имеет ту же самую природу, как та, которую в прошлом столетии вели Пастер и Кох. Сколько болезней происходит из-за еврейского вируса…»

Однако вернемся к Мореллю. Пробавлявшийся до знакомства с Гитлером подпольными абортами и лечением венерических заболеваний, внешность он имел малопривлекательную. Его описывали как «неуклюжего старого человека с вкрадчивыми манерами, нечетким выговором и гигиеническими привычками свиньи». Большинство из окружения Гитлера считало Морелля шарлатаном. Однако Гитлер запретил любую его критику, особенно когда поначалу инъекции принесли свой результат: спазмы в желудке прекратились; исчезла экзема на ноге, мешавшая носить сапоги. Экзема, кстати, – характерное заболевание и для самих «гномов»…

И все же благоволение фюрера к Мореллю можно назвать труднообъяснимым. Помимо рукопожатий и целования ручек дамам Гитлер вообще ведь практически никому не разрешал дотрагиваться до своего тела. Всех, за исключением детей и собак, он держал на дистанции. А тут – такое доверие!

Меж тем Морелль действовал в стиле Миме. Он начал «медленно, но верно отравлять Гитлера инъекциями, содержащими стрихнин, а во-вторых, с помощью первитина он сделал его зависимым от себя и своих наркотиков. Снимки, сделанные до и после «лечения» Морелля, с промежутком в восемь лет, говорят сами за себя…

По словам профессора Брандта, из-за лечения Морелля Гитлер ежегодно как бы старел на четыре-пять лет. Эти инъекции компенсировали ему главный утраченный наркотик – боготворение масс. Придя к власти, «народный трибун» ведь все больше и больше времени проводил в бункерах.

У камердинера Гитлера Краузе был катар, и Гитлер посоветовал ему: «Пойдите к Мореллю, пусть он Вам сделает укол». Краузе ответил: «Я не позволю д-ру Мореллю делать мне уколы, иначе я погиб навеки». Совет превратился в приказ, но Краузе отказался выполнить этот приказ. Непослушного матроса Краузе заменил эсэсовец Линге.

Когда Геббельсу также посоветовали полечиться у доктора Морелля, тот возмутился: «Этот преступник никогда не переступит порог моего дома»… Гиммлеру во время войны бросились в глаза постоянное ухудшение здоровья и вызванное наркотиками изменение характера Гитлера. Он осторожно попытался заговорить с ним об этом, но вызвал у него лишь приступ гнева и отступил»… Фюрер в среднем получал десять инъекций в неделю. Геринг однажды не без юмора назвал лейб-доктора «господин Имперский шприцмайстер».

«Получивший звание профессора и рыцарский крест за боевые заслуги, Морелль покинул Берлин в 1945 г., после того как Гитлер узнал: «Медикаменты больше не помогут». Он сдался американцам. Начались допросы, и скоро Морелль оказался «героем сопротивления»… Американцы объявили Морелля невиновным и оставили ему нажитые за время войны миллионы» [19].

Одним из главных элементов его бизнеса был выпуск порошка против вшей, бесполезность которого была предметом шуток для солдат на Восточном фронте… Паразиты вообще всепроникающи и трудновыводимы.

Волосы встали дыбом