Неизвестный Гитлер

Да, каждый раз амбициозные попытки наталкивались на одну и ту же силу. Конечно, это было не проклятие Альбериха. О ней, об этой силе, практически одновременно с Вагнером, свидетельствовал Федор Тютчев. Он писал, что Наполеон до самого своего поражения так и не понял: именно Россия была его истинным противником — борьба между ним и ею была борьбой между законной Империей и коронованной революцией… (Во время коронации Наполеон выхватил корону из рук папы Пия VII и водрузил ее на себя сам.) «Что такое история Запада, начавшаяся с Карла Великого и завершающаяся на наших глазах? — вопрошал Тютчев и отвечал: — Это история узурпированной империи. Папа, восстав против Вселенской церкви, узурпировал права Империи, которые поделили, как добычу, с так называемым императором Запада… Наполеон ознаменовал последнюю, отчаянную попытку Запада создать себе местную власть; попытка эта провалилась, ибо невозможно было извлечь власть из революционного принципа».

Как воспринимало Наполеона православное сознание! Воззвания Священного Синода гласили: «Наполеон… грозит потрясением Православной Греко-Российской Церкви, …к вящему посрамлению Церкви Христовой задумал восстановить синедрион, объявить себя Мессией, собрать евреев и вести их на окончательное искоренение всякой христианской веры» [38]. Может быть, члены Синода преувеличивали мистическое значение агрессора? Но вот что пишет о нем Еврейская энциклопедия: «Наполеон… заявил, что прибыл в Палестину для восстановления Иерусалима и Иудеи… обещая евреям восстановления Иерусалимского храма во всем его блеске… Наполеон приобретает необыкновенную популярность среди евреев всех стран… Его победоносные войска повсюду сбрасывали железные оковы с еврейского народа, Наполеон Бонапарт приносил евреям равенство и свободу» (Т.XI. с. 513–516). И нельзя ведь сказать, что император очень любил евреев. Он просто использовал их чаяния, как будет использовать и сам антихрист.

За что же он вообще бился?

За идею всемирной империи? Да, хотел именно в Москве объявить себя «королем Вселенной». Но ведь идея глобальной земной власти по своему происхождению — иудейская. Не будем этого забывать. «Напомним также, как символично Александр I закончил эту войну в Париже: на площади Конкорд, на том самом месте казни французского короля, где «император» Наполеон при своей коронации установил масонскую пентаграмму, русский Император велел отслужить пасхальную службу с большим православным хором, в присутствии русских войск и французской толпы, над которой торжественно разносилось: «Христос Воскресе!» [26-2].

Наполеон

Масонский знак с портретами Наполеона и его братьев, изготовленный в форме ордена Почетного легиона

Попытка Буонапарте идти на Восток под орлом Рима оказалась не последней. К преемникам традиции Нибелунгов граф Гобино, еще один почитатель Вагнера, относил и объединителя Германии Бисмарка: «Я верю в неслыханный расцвет Германского рейха, потому что дело Нибелунгов, совпавшее с немецкими победами, есть не случайность». Духовным потомком монархов древности считал себя и Вильгельм II. Кайзер даже приказал изготовить два лабарума — по образцу боевых победоносных стягов Константина Великого. Но не этому обуянному гордыней, неврастеническому человеку с физическими признаками вырождения было по силам удержать такое знамя. В наследники сакральной империи он не годился вовсе.

Коронация Наполеона

Очередные революции — фашистская в Италии и национал-социалистическая в Германии — также задрапировалась в псевдоимперский хитон. Муссолини любил позировать объективам на фоне Колизея и статуй императоров. Любимым лозунгом стало: возродим славу былого Рима. В годы правления дуче Средиземное море в Италии вновь, как и в древности, называли «внутренним». И чернорубашечники, и штурмовики подняли над головами штандарты с орлом.

Захватив Париж, Гитлер почтил память обожаемого Наполеона. Немедленно направился к его гробнице.[92] Потом побывал в опере. В честь победы в Париже, конечно же, состоялось представление «Мейстерзингеров». Дирижировал фон Караян.

Неизбежность очередного «наполеона» Ф. Тютчев предвидел еще в 1848-м, революционном году. Он написал пророческие строки: «Давно уже в Европе существуют только две действительные силы — революция и Россия. Эти две силы теперь противопоставлены одна другой, и, может быть, завтра они вступят в борьбу. Между ними никакие переговоры, никакие трактаты невозможны; существование одной из них равносильно смерти другой! От исхода борьбы, возникшей между ними, величайшей борьбы, какой когда-либо мир был свидетелем, зависит на многие века вся политическая и религиозная будущность человечества».