Неизвестный Янгель. Создатель Сатаны

– Культура производства начинается задолго до рабочего места. Тут не может быть мелочей, а потому общественные организации (не администрация!) внимательно следили за порядком на предприятии. И естественно, это сказывалось на качестве наших «изделий».

– А с кем вам труднее всего было работать? Я имею в виду высшее начальство…

– Директор нашего трубного завода стал председателем Совета Министров… Сейчас вспомню его фамилию… Ага, Тихонов… Он слабым был руководителем, но вмешиваться в наши дела пытался… А это всегда тяжело, когда начальник не понимает суть происходящего… Иное дело Косыгин. Его я очень уважал, потому что он очень хорошо во всем разбирался, и служба информации у него прекрасно работала – он был в курсе всех наших дел. Если возникали у меня конфликты или споры с министром Афанасьевым, я звоню ему. Он выслушает, обсудит со мной суть проблемы, а потом уже заставит Афанасьева принять мое предложение…

– И часто такое случалось?

– Нет, конечно. Но бывало…

– Конфликты возникали чаще всего из-за денег?

– Я всегда добивался, чтобы рабочие у нас получали больше, чем на других предприятиях. «Южмаш» – единственный завод в стране, здесь трудится элита рабочего класса, а, следовательно, и зарплата должна быть соответственной. Вот почему у нас на 30 процентов она была выше, чем у металлургов! Но это не всегда нравилось руководству, вот мне и приходилось с ним воевать… И я добился, что слесарь высокого разряда получал зарплату такую же, как я, директор завода, или министр!

– Как вы считаете, в стране – я имею в виду Советский Союз – много было заводов такого же масштаба, как «Южмаш»?

– В целом, конечно. Но была одна особенность: все они были «завязаны» друг с другом, хотя и находились в разных республиках. А потому после развала СССР практически все предприятия «уполовинились», как я выражаюсь… То есть очень многое потеряно. И говорить уже о современном производстве трудно. Это хорошо видно на «Южмаше». Был одним из современных ракетных заводов, а теперь стоит. В нашей же области «простой» по сути дела – это старение производства, отставание в науке и технике… Ну, а среди ракетных производств, конечно же, «Южмаш» был самым крупным. И у нас была еще одна особенность: мы не работали по «чужим» чертежам и документации, ее нам полностью поставляло КБ «Южное».

– А за границу ездили?

– Один раз мне разрешили. Я ездил во Францию. На авиакосмический салон в Бурже. Поездил по стране потом, посмотрел некоторые авиационные и оружейные заводы. Но, честно говоря, ничего особенного не увидел. У нас порядка побольше, да и производство получше…

Два директора знаменитого «Южмаша»… Мне показалось любопытным «соединить» их вместе. И не только потому, что нынешний руководитель является учеником и продолжателем дела Макарова, просто на их примере видно, как изменилось время. Лучше оно стало или хуже, наверное, уже судить нужно нашим внукам, потому что нам трудно быть объективными…

ПРОЩАНИЕ С «САТАНОЙ»

Сначала официальное представление. Я попросил Станислава Ивановича сделать это не случайно, потому что именно с ним многие ученые, создающие ракетную технику, связывают судьбу конверсии в этой области. «Если дело поручено Усу, то можно не сомневаться: оно завершится успешно», – сказал мне академик Уткин перед моей командировкой в Днепропетровск. Мнению Владимира Федоровича не доверять нельзя – ведь он несколько десятков лет проработал вместе с Усом, а потому знает его очень хорошо. Кстати, именно Уткин, будучи Генеральным конструктором, представлял Станислава Ивановича на звание Герой Социалистического труда…

– Итак, кто вы? – спросил я у Уса.

– Я – Главный конструктор направления Конструкторского бюро «Южное», который занимался разработкой, отработкой и сдачей на вооружение ракет тяжелого класса.

– Добавлю: Герой Соцтруда, лауреат Ленинской премии, лауреат премии Ленинского комсомола, награжденный многими орденами и медалями Советского Союза… Теперь только остается выяснить, как именно вы добились этого?