Неизвестный Янгель

– …После гибели Берлина я стал исполнять обязанности заместителя Янгеля. Берлин погиб, Янгель лег в больницу, потому что катастрофа, конечно же, скосила его, и я был назначен Председателем комиссии по разбраковке всего, что осталось на заводе. А там ведь вторая ракеты была почти готова, на две трети – третья, а также четвертая, пятая… Завод же не может стоять! Технология отработана: одна ракета на испытаниях, вторая – на контрольно-измерительной станции, третья – в сборке, четвертая – в баках, а пятая – в деталях. Такова схема работы, и каждая катастрофа или авария заставляет очень внимательно «пройти по цепочке», определяя, где именно допущен сбой… Полтора месяца ежедневно я приходил в цех, и мы разбирали все узлы один за другим, то есть проводили полную ревизию. «Виновна», как известно, система управления, и ее главный конструктор Коноплев погиб при взрыве…

– Официально было объявлено об авиакатастрофе?

– Нелепо это все! В Америке знали о случившемся, во всех ракетных КБ и институтах, а они по всей стране разбросаны, тоже… От кого скрывали?!. Мы тщательно изучили причины трагедии. Но жизнь продолжалась, и вскоре я вместе с Ковтуненко стали заместителями Главного конструктора уже официально. Я – по конструкции, а Ковтуненко по космическим аппаратам. Ну и началась у меня жизнь, описать которую не просто, так как она состояла из создания разных машин, их испытаний, производства, усовершенствований, споров и дискуссий. Это рутинная жизнь, и ценность ее начинаешь понимать только спустя много лет.

– А когда наступил следующий этап развития боевых комплексов?

– Пожалуй, это связано с их защищенностью, с введением разделяющихся головных частей. Это новый этап развития ракетно-ядерного оружия. И вот тут возникла «маленькая гражданская война»…

– Сначала несколько слов о том, как вам удалось защитить ракетные комплексы?

– Способов много. И у новых машин появились совершенно новые технические решения, которые позволяли делать наши ракеты неуязвимыми. В частности, ракета запускалась не в шахте – она выталкивалась из транспортного пускового контейнера пороховым аккумулятором давления и над шахтой на высоте двадцать метров происходил запуск. Это потребовалось для того, чтобы облегчить пусковую установку. Теперь не нужно было делать выходы для газов из шахты, появилась возможность повышения ее прочности – делаю маленькую крышку, открыл ее и ушел из шахты. Это и называется «минометным стартом». С жидкостными ракетами никто такого не делал, впервые подобные пуски были проведены в КБ «Южное»… Второе: все, что нужно для запуска ракеты, устанавливалось на заводе. Ракета втягивалась в контейнер, в нем транспортировалась и из него пускалась. На контейнере стояла вся пусковая аппаратура, по нему проходили все трубопроводы для заправки. На заводе все проверялось, и отправляли собранную и испытанную на контрольно-испытательном стенде завода машину, и уже не нужны ни технические позиции, ни специальные монтажные корпуса… А Алексей Федорович Уткин, мой брат, был заместителем у главного конструктора наземных установок Бочкова. Потом он стал вместо Бочкова, а я вместо Янгеля… А дело в том, что они начали делать и шахты. Из-за «гражданской войны» мы не могли привлечь Бармина – родоначальника строительства шахт, потому что он был вместе с нашими противниками… Так что сделали Алексей Федорович Уткин и его КБ? Они создали шахтную пусковую установку индустриального типа – из трех частей со смонтированным в них на заводе-изготовителе оборудованием.

– Обычно использовались старые шахты?

– Да, там стояли старые ракеты Челомея… Из шахт убиралось старое оборудование и монтировалось новое. При этом пусковая установка устанавливалась в два-три раза быстрее, чем при традиционных способах. Да и качество работ высокое, и стоимость значительно меньше. В общем, старые пусковые установки «выковыривали», и там монтировали те, что делал Уткин-старший. Приходил кран, приезжали сварщики. Три части стартовой установки сваривались на нулевой отметке стартовой площадки, и бригада уезжала. Представляете, как просто? Так что в «гражданской войне» у нас были неплохие козыри…

– Вы уже несколько раз упоминаете о «войне». Пора рассказать о ней подробнее: кто с кем воевал?