Неизвестный Камов

Громов, Алексей Елсуков и Евгений Ларюшин. Их троих отобрал бывший в то время старшим летчиком-испытателем КБ Камова Дмитрий Ефремов.

— Вы будете заниматься соосными вертолетами, — сказал он.

— А что это за вертолеты?

— Самые лучшие в мире, — с гордостью ответил Ефремов.

Тогда, на заре развития вертолетов, это было очень смелое заявление.

Выполнив очередной полет, Ларюшин возвращался на южный аэродром. Дело было осенью, с севера тянулись стаи перелетных птиц. Евгений Иванович оказался на пути жаворонков. Отвернуть не успел, первый двигатель, засосав несколько птиц, заглох.

— Иду на вынужденную, — сообщил летчик руководителю полетов. И благополучно сел с одним двигателем на вспаханное поле в нескольких километрах от аэродрома.

Начался дождь.

— Давай подрулим к дороге, — предложил летчик штурману. — А то поле размокнет — нас отсюда не вытащат.

Подрулили. Вот и дорога.

— Попробовать, что ли, взлететь на одном двигателе? — подумав, произнес Евгений Иванович. — Заодно бы проверили наш Ка… — И он, подняв вертолет на одном двигателе, полетел в сторону аэродрома.

Там уже волновались, готовили аварийную бригаду. И вдруг — шум двигателя. А следом — знакомый силуэт вертолета.

Ларюшин сел посреди взлетно-посадочной полосы. Инженеры и техники бросились к кабине,

— С нами все в порядке, — заверил летчик. — Посмотрите, как там двигатель.

Это был первый случай взлета Ка на одном двигателе. Посадки были и раньше, но не взлет. Для этого нужна высочайшая техника пилотирования и смелость, которыми и отличался Ларюшин.

…Летчики-испытатели, асы своего дела, как правило, не попадали в «земной резонанс». Они чувствовали его приближение и выводили вертолет из этого опасного режима. Но вертолет должен быть надежен в руках обыкновенного летчика.

Ларюшин выехал в воинскую часть. Начались исследовательские полеты. Филигранно управляя вертолетом, Евгений провоцировал «земной резонанс», вводил машину на грань опасного режима. Еще мгновение, и начнется необратимая качка. Но, молниеносно реагируя на поведение вертолета, летчик не давал развиться резонансу. Не зря Ларюшина называли в КБ волшебником!

Уникальные способности летчика, точный инженерный расчет (без отрыва от испытательной работы Евгений окончил МАИ) позволили ему хорошо чувствовать конструкцию, использовать все возможности летательного аппарата.

После испытаний, проведенных Ларюшиным, инженеры КБ внесли в вертолет конструктивные усовершенствования: он перестал попадать в «земной резонанс», стал надежным и для полетов рядовых летчиков.

Ларюшин применял свою методику обучения летчиков посадке без работающих двигателей. Этот чрезвычайный режим у вертолетчиков называется авторотацией.

Рассказав о вертолетах, об особенностях полетов на них и возможных отказах, он переходил к практическому обучению. Вот здесь-то Ларюшин и использовал элемент неожиданности.

По установившейся традиции летчик-инструктор в полете давал вводную: «Двигатели отключены». Летчик, проходящий обучение, как правило, не реагирует на команду, принимая ее как обычный урок и надеясь, что если он не сможет посадить машину с выключенными двигателями, то всегда сумеет их запустить.

Ларюшин же пошел на хитрость. В полете незаметно для проверяемого он отключал двигатель, имитировав его отказ. Летчик, попадавший в такую ситуацию, обычно терялся. Он делал все не так, как того требовала теория. Аварийный режим Евгений Иванович затягивал до той грани, когда полет становился уже небезопасным.

Правда, надо было знать, где проходит эта грань. Но в том-то и заключалось мастерство выдающегося летчика-испытателя. Ларюшин брал в свои руки управление и восстанавливал нормальный режим. А потом, на земле, проводил подробный анализ действий летчика, который во втором полете уже не повторял ошибок.

Евгений Ларюшин и его коллега Николай Бездетное раскрыли войсковым летчикам возможности вертолета Ка. Вскоре рядовые летчики освоили на нем сложный пилотаж, научились садиться с выключенным двигателем. Многие из них, усвоив методику Ларюшина, летают безаварийно, не теряются в любой сложной ситуации.

… В одном из походов в Индийский океан подполковник Дмитрий Чайка на корабельном вертолете Ка участвовал в поисках подводной лодки условного противника. Температура, воздуха около +40°, а для двигателей — это тяжелый режим. Летчик поднял вертолет с палубы, завис, только сошел с кормы, как вертолет потянуло в океан, и он стал быстро падать…

Исходя из здравого смысла, следовало всеми силами тянуть вертолет вверх и тем самым пытаться предотвратить падение. Но летчик принял иное решение и направил машину к воде.

Дал ручку от себя, сбросил общий «шаг». Казалось бы, действие нелогичное. Но перед самой водой командир вывел вертолет в горизонтальный полет, взлетел и пошел на задание.

Говорит Дмитрий Чайка:

«Спаслись мы со штурманом Виктором Павловичем Писаренко благодаря Евгению Ивановичу Ларюшину, хотя его с нами и не было. Это он, обучая нас полетам в сложных условиях, настоятельно призывал не дергать вверх вертолет. Вскоре эти действия были введены в инструкцию летчика».