Неизвестный Кими Райкконен

Он говорит, что начал следить за Кими, когда тот еще был в «Заубере». «Парень вышел из тени и начал с места в карьер. Я лишь смотрел, следил и запечатлел его в своей памяти», — вспоминает Моко. Они не встречались до перехода Кими в «Феррари». На гонке-открытии первого сезона Кими в Мельбурне, Моко сидел в зоне паддоков под деревом, когда Кими проходил мимо. Моко сказал: «Добрый день, мистер Ряйккёнен, добро пожаловать в «Феррари». Кими остановился, посмотрел на Моко и с улыбкой сказал «спасибо». «В тот момент за нами наблюдали фотографы, они рассмеялись и пошутили, что в «Феррари», мол, специально выписали себе африканца, только чтобы заставить Кими улыбнуться», — смеётся Моко, добавляя, что к тому же дал ему тогда амулет из своей коллекции, благодаря чему Кими и выиграл гонку.

«Что видишь, то и получаешь, Кими ничего не скрывает».

Моко прилетел на гонку из Парижа на частном самолёте, а затем отправится в Стокгольм на концерт «Роллинг Стоунз» (потому что «парни» попросили его). Компания, которую он представляет, занимается производством одежды и бижутерии с логотипом-языком группы. Сам он, правда, об этом не рассказывает, но я слышал об этом от других. Когда я спрашиваю его, Моко отвечает, что предпочитает не говорить о работе и просто старается выполнять её так же хорошо, как и остальные. Моко считает Кими скорее не ледяным, а мудрым человеком. «Мудрец полностью не откроется людям, он оставит что-то внутри себя. Он напоминает мне таких писателей как Марсель Пруст и Альберт Камю, хранивших тишину, давая возможность перу говорить за них». Я не вижу особой параллели между их творчеством и тем, чем занимается Кими, но Моко видит. Ещё он говорит, что встречался с близким окружением гонщика, включая родителей и бабушку Кими.

Внезапно Моко замолкает и оглядывается на толпу.

Он считает, что меня ждут серьёзные трудности при написании книги. Я спрашиваю почему, но этот вопрос остаётся без ответа. Наконец, он говорит, что мне стоит подробно побеседовать с мамой Кими, ведь, как говорится, у мужчины только одна мама. Я обещаю сделать это.

Мои мысли прерывает знакомый звук метрах в 100 от меня — рядом режут свинью. Значит, пора идти на «скотобойню». Люди в красном заводят монстра. Кто будет быстрейшим на 5,5 километрах дистанции? Начинается часовая тренировка, затем будет перерыв и главное блюдо — часовая квалификация, которая определит стартовую решётку в воскресенье.

В шлеме взмыленная голова, а внутри неё, в свою очередь, мозг, работающий на куда более высоких оборотах, нежели двигатель машины. Тысячи повторений одних и тех же действий упрощают гонщику работу: повороты становятся чуть более прямыми, шея приспосабливается к вибрациям, все данные помнишь спинным мозгом. Я как посторонний верю, что гонщики привыкли к близости смерти, однако Кими говорит, что я преувеличиваю — современные машины обеспечивают полную безопасность.

Первый сегмент квалификации выглядит многообещающе, второй — даже более того. Но небольшая ошибка в конце третьего сектора стоит Кими поула, и на старте он будет вторым. Перспективы на завтра хорошие, машина и гонщик работают в гармонии.

Перед Кими появляются микрофоны, он должен сказать, что чувствует и чего ждёт от завтрашнего дня. Его лицо красное, он потирает шею. На этот раз дело не в раздражительности, а в реальной физической боли — он страдает периодически обостряющимся атопическим дерматитом. Журналисты получают краткий сухой комментарий о том, что занос, едва различимый на замедленном повторе, стоил ему поула, но он оптимистично настроен по поводу гонки. Он говорит лишь то, что действительно важно, то есть очень мало. Когда человек, у которого берешь интервью, не говорит почти ничего, приходится пытаться читать язык его тела. В итоге они расшифровывают это как то, что автомобиль довольно хорош и может принести победу, если не будет неожиданностей. Вот только неожиданности — это как раз то, что чаще всего и происходит в этом виде спорта.