Неизвестный Киров

Я родился в 1906 году. Отец пролетарий — отдавший 45 лет жизни непрерывной работе на железной дороге. Трудстаж мой начался с 1923 года и до 1935 года, т. е. 11 лет, я работал в аппарате партийных органов последовательно: уком ВКП(б) (г. М. Вишера), Губком и Окружком (г. Новгород) и обком ВКП(б) (г. Ленинград). В комсомоле состоял с 1923 года, в партии с 1924 года (считая кандидатский стаж). Теперь, будучи беспартийным, работаю в советском учреждении. Заполняя анкеты и автобиографию я даже не знаю что указать: кем и за что исключен из партии. Как ни больно и тяжело — начинаешь объяснять все обстоятельства. Это ли не испытание, когда чувствуешь себя целиком и полностью невиновным. А от некоторых лиц слышишь прямые упреки и оскорбления.

Состоя в партии в течение 10 лет, я не имел ни одного партийного взыскания, ни одного колебания от ее генеральной линии, не примыкал ни к каким оппозициям или группировкам, а наоборот, боролся как мог за ленинскую чистоту партии. В 1931 году Лен. отделением издательства «Молодая гвардия» издана моя первая популярная брошюра «Борьба за генеральную линию партии в деревне». Позже мною изданы две брошюры по хозяйственным вопросам: «Дать стране хороший лен». Исключение из партии совпало со сдачей в печать моей четвертой брошюры «Работать с коммунистом одиночкой в деревне», которая, понятно, в свет не вышла. Кроме того, я сотрудничал в Лен. обл. газете «Крестьянская правда» — в отделе партжизнь. Через свои брошюры и газеты я старался помочь партии и ее организациям бороться с врагами.

Тов. Н. И. Ежов! Я еще раз убедительно прошу рассмотреть мое заявление лично, посколько Вы в курсе дела. Если же это невозможно, то прошу т.т., к которым попадет мое заявление, рассмотреть его со всем вниманием, доложив о нем т. Н. И. Ежову. Я прошу восстановить меня в рядах партии, чтобы я имел возможность также честно, как и раньше, работать в ее рядах.

Убедительно прошу не отказать в моей просьбе.

Ответ прошу сообщить по адресу:

Г. Ленинград, просп. 25 октября, дом № 62, комната 21, Ленгоснарпит.

К сему В. Владимиров.

6-го февраля 1938 года.

ЛПА. Из личного дела Владимирова В. Т. № 233018

К памяти о зверском убийстве Сергея Мироновича Кирова

Я часто читал и слышал по радио речи наших любимых вождей тов. Сталина, Молотова, Кирова и Ворошилова, видел их портреты, но у меня всегда было большое желание увидеть их в натуре, что мне никак не удавалось. Правда, Сергея Мироновича Кирова я видел издали на трибуне у зимнего дворца во время Октябрьских праздников во время прохождения в процессии, но так как я близорук и плохо вижу вдаль, то я не мог ясно запечатлеть его лицо.

1 декабря 1934 г., поздно вечером, разнеслась весть о злодейском убийстве нашего Сергея Мироновича, который так заботился о всех нас и нашем городе Ленина. 2-го декабря рано утром ко мне из Горздравотдела приехал Суд. Мед. Эксперт доктор Владимирский, который сказал, что мне нужно немедленно прибыть в больницу им. Свердлова, где лежал погибший т. Киров.

Когда я туда приехал, то увидел Сергея Мироновича, после вскрытия его тела лежащим на столе уже одетого в обычную его одежду: френч, брюки и русские сапоги. При этом я увидел, что на его лице были продольные царапины темно бокового цвета, а один глаз был сильно опухшим с кровоподтеком темно багрового цвета.

Все это сильно обезображивало его простое, но прекрасное, мужественное лицо.

Я был поражен, видя все это, и в моей голове в этот момент молнией пронеслась скорбная мысль: вот при каких тяжелых обстоятельствах мне пришлось так близко увидеть незабвенного Сергея Мироновича. В это время ко мне обратился представитель НКВД, распоряжавшийся здесь подготовкой перевезения тела тов. Кирова во дворец Урицкого, при чем он предложил мне немедленно произвести туалет лица мертвого тов. Кирова путем устранения кровоподтека глаза и царапин на лице, — полученных им во время падения на пол при выстреле из револьвера ему в голову, сзади.

Предложение это мне было сделано по тому, что присутствовавшие здесь врачи специалисты из Гор. Здравотдела, суд. медицинские эксперты и профессора медицины Тонков, Шор и другие, производившие вскрытие тела тов. Кирова, отказались сделать вышеуказанный туалет и указали на меня, как на большого специалиста в этой работе.

Ввиду того, что в это же утро 2-го декабря из Москвы прибыли тов. Сталин, Молотов, Ворошилов и Жданов, которые желали видеть погибшего Сергея Мироновича, нужно было к 12 часам дня перевезти тело тов. Кирова в гробу во дворец Урицкого. Мне было предложено всю операцию по удалению повреждений на лице т. Кирова провести в течение 20–25 минут.