Неизвестный Лангемак. Конструктор «катюш»

Главный конструктор космических кораблей, академик, дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии, один из немногих, кого по праву можно назвать «человекомлегендой» XX века. Каким он был на самом деле? В России его превратили в «икону» и сдувают с этого идола любую пылинку, случайно присевшую на него «от усталости». Но ведь, как и любой другой, Сергей Павлович был прежде всего человеком со всеми достоинствами и недостатками, ему присущими… И забывать об этом – оказывать ему «медвежью услугу».

Но плевать я хотел на обузу примет,

У него есть предел, у меня его нет…

Поглядим, кто из нас запоет, кто заплачет…

(В. Высоцкий, «Я еще не в угаре…»)

Начало разбега

Что его сформировало? Море, небо… Они похожи, но море исплавано вдоль и поперек, а небо?.. Или, может, гениальный и лишенный каких бы то ни было комплексов Максимилиан Волошин?

Нет, рекорды, устанавливаемые им на планёре, были не главным. Главным было стремление к непознанному… Туда, где до него еще никто не был… Любой ценой! Не считаясь ни с кем и ни с чем… Поэтому еще в самом начале

своего пути, когда впервые увидел летящий самолет, он сделал все, чтобы его взяли с собой в полет летчики из отряда гидроавиации… Достал, вынудил… «Взял на измор» (сейчас это называется упорство, тогда считалось дурным тоном). Потом он будет поступать так: «не мытьем, так катаньем», но своего он будет добиваться всегда… Всегда, кроме одного раза, но об этом позже…

Да, планеризм тогда был «в моде». Но он был новым делом… К.К. Арцеулов, С.Н. Анохин, М.К. Раценская, В.А. Степанчёнок…

Заместитель директора РНИИ по АХО С.П. Королёв. Москва, октябрь 1933 г. Фото из Архива РАН

Из Коктебеля конца 1920х гг. вышла целая плеяда авиаконструкторов, летчиковиспытателей… Тех, на чьи плечи легло первое и самое трудное время. Время становления советской авиации, а затем ракетной техники и космонавтики… Часть тех, на ком держались авиационная и ракетнокосмическая отрасли все последующие 30–40 лет… Но тогда, еще молодые, они радовались любому успеху – и своему, и товарища… Но помимо радости было еще желание познать неизведанное, и советское правительство (как им казалось) давало для этого все необходимое… Хватило бы сил у тебя самого… И у него хватило, но не на все… Он тоже, как и многие его соотечественники и сверстники, решил посвятить всю свою жизнь авиации – будущему. Но еще интереснее ему казался планеризм…. Парение без мотора… Его завораживал полет искусственной птицы, и безумно хотелось не только быть внутри нее, но еще и сделать ее своими руками. Да, да, и чтобы обязательно полетела… Но был и еще один интерес: испытание возможностей твоей работы. Где запас ее прочности? Где ее предел? На что она способна? И самое главное: как сделать так, чтобы она была способна на большее… И для этого прекрасно подходил Сергей Анохин, человек, который давал планёрам такие нагрузки, что они просто рассыпались в воздухе… А сам испытатель под возгласы изумленных зрителей спокойно спускался на парашюте и уходил с конструктором только что разрушенной им машины, рассказывать, что у него не так и над чем ему надо еще поработать…