Неизвестный Лангемак

20 апреля 1928 г. в докладной записке на имя Я.Я. Петерсона Н.И. Тихомиров, в частности, писал: «Крайне желательно прикомандировать для моих работ, как весьма ценного сотрудника по внутренней баллистике, инж. Лангемак Георгия Эриховича, находящегося, кажется, в распоряжении Воен. Тех. Академии»¹. На письме стоит резолюция А.И. Корка о согласии.

В письме № 84/с от 4 мая 1928 г. командующий ЛВО А.И. Корк просит начальника ВТА М.М. Исаева командировать инженеру Н.И. Тихомирову инженера Г.Э. Лангемака для работ по внутренней баллистике. «В случае, если Инженер тов. Лангемак получил новое назначение вне г. Ленинграда и Округа, прошу сообщить куда именно – для возбуждения ходатайства об его откомандировании»².

Через три дня, 7 мая, начальник ВТА М.М. Исаев в ответном письме сообщает командующему войсками ЛВО

А.И. Корку, что окончивший в текущем году ВТА РККА Г.Э. Лангемак получил назначение на должность помощника начарта береговой обороны Черного моря. Из справки, наведенной 9 мая 1928 г. ответственным секретарем РВС ЛВО, было ясно, что Г.Э. Лангемак находился еще в г. Ленинграде и документы на выезд не получил³.

Здания Иоановского равелина Петропавловской крепости, где в 1928–1933 гг. располагались помещения ГДЛ. Фото автора

12 мая командующий войсками ЛВОА.И. Корк в письме (№ 048) на имя начальника ОВИ при РВС СССР с копией начальнику ВТА просит срочного ходатайства об оставлении в одной из частей ЛВО с прикомандированием к инженеру Н.И. Тихомирову Г.Э. Лангемака⁴. В результате после выздоровления письмом врид начальника I отдела командного управления ГУ РККА Г.Э. Лангемак оставлен в г. Ленинграде, «впредь, до особого распоряжения»⁵.

В результате Георгий Эрихович был назначен в распоряжение ГУ РККА с прикомандированием к АУ УС РККА, для работ в отделе изобретений РККА⁶, и во изменение приказа № 226 о его предыдущем распределении с 15 апреля 1928 г. он был направлен для работы в Лабораторию Н.И. Тихомирова, что и было оформлено задним числом в приказе РВС СССР по личному составу № 431 от 10 июля 1928 г.⁷.

28 июля 1928 г. на его имя было выдано удостоверение (действительно по 01.11.1928) в том, что «предъявитель сего артиллерийский инженер Г.Э. Лангемак является сотрудником лаборатории инженера Н.И. Тихомирова, работающего по заданию Реввоенсовета СССР»⁸.

Дочери Г.Э. Лангемака Майя и Ася (слева направо). Ленинград, апрель 1929 г.

Фото из архива автора

После прихода в ГДЛ (вместе с инженером В.А. Артемьевым и Б.С. Петропавловским – слушателем дополнительного курса баллистического отделения артиллерийского факультета ВТА) в баллистической лаборатории Академии ГЭ.Лангемак продолжил работы по созданию реактивных снарядов РС-82 и PC-132, за что потом ГДЛ выплатила Академии 270 рублей за периоде 1 июля 1928 г. по 1 апреля 1929 г.⁹. Эти деньги были выплачены в благодарность за помощь и проведение необходимых экспериментов. С 1 октября 1928 г. к работам по разработке рецептуры пороха для снаряда возвращается и старший инженер химической лаборатории Академии – С.А. Сериков¹⁰, а также специально для этого командированный (по совместительству) из Академии в ГДЛ профессор Д.А. Вентцель¹¹. С.А. Сериков восстанавливается в рядах РККА и возглавляет работы в ВТА по этому направлению.

28 ноября 1930 г. начальник общего сектора УВИ Картель послал письмо № 5/10/82с на имя начальника Артиллерийского научно-испытательного института (г. Ленинград) с просьбой о том, чтобы при аттестовании личного состава АНИИ он не забыл об аттестации состоящего в распоряжении ГУ РККА, с прикомандированием к ГДЛ, артиллерийского инженера Г.Э. Лангемака, имеющего присвоенную ему категорию «К-10»¹².

Помимо основной работы в ГДЛ¹³, в период 1930–1934 гг. работал внештатным экспертом Комитета по изобретательству при СТО, давая экспертные оценки на изобретения в области реактивной техники.

Работая в ГДЛ, Георгий Эрихович переписывался с К.Э. Циолковским, труды которого являлись главным источником решения практических проблем ракетной техники.