Неизвестный Рузвельт. Нужен новый курс!

Рузвельт немедленно признал новый режим, американские корабли были по большей части отозваны от острова. 29 мая 1934 г. США подписали с Кубой соглашение, отменявшее «поправку Платта» к американо-кубинскому договору 1903 года, в соответствии с которой за США закреплялось право вооруженной интервенции против Кубы. Однако они сохранили за собой военную базу Гуантанамо и все права, вытекавшие из прежних соглашений. Вслед за этим было заключено торговое соглашение с Кубой, увеличившее квоту кубинского сахара на американском рынке, на его ввоз снижались тарифы. Пропагандисты «нового курса» указывали на соглашение как на яркое доказательство выгодности политики «доброго соседа» для Кубы.

О том, кто действительно выиграл, сказал конгрессмен Дирксен в июне 1934 года в палате представителей. Его разоблачения были вызваны желанием защитить интересы американских фермеров. «Большей частью кубинской экономики, – говорил Дирксен, – владеют «Чейз нэшнл» и «Нэшнл сити бэнк», в которых имеют большие вложения Чадборн, Астор, Рокфеллер, Вудин и многие другие, поэтому большая часть сахара и мелассы, приобретаемых нами на Кубе, дает прибыль таким гражданам, как Астор, Чадборн, Рокфеллер, Морган, и другим, прямо или косвенно связанным с ними… Теперь становится ясно, почему воплями о «мозговом тресте», «радикализме» и «социализме» запугивают народ. На мой взгляд, это просто дымовая завеса, чтобы скрыть действия монополистов сахара, мелассы и алкоголя. По мне, Тагвелл такой же радикал, как старая шляпа Эзекиля (М. Эзекиль – один из руководителей AAA. – Н. Я?), такой же радикал и Дж П. Морган, Берли такой же «левый», как П. Рокфеллер. Если эти джентльмены – радикалы «мозгового треста», тогда Дж Д. Рокфеллер – родной брат Муссолини. Боюсь, что эти люди надувают как американский народ, так и президента Рузвельта»29. Для рядового конгрессмена президент находился высоко, но ФДР руководил политикой.

Политика «доброго соседа» выдержала первое крещение огнем. Она стала основой подхода администрации Рузвельта к странам Латинской Америки – упорядочение эксплуатации южных соседей без драматических военных эксцессов.

V

Когда был принят ААА, на юге страны уже посеяли хлопок – 40 млн. акров. «Новый курс» продолжил весенние работы: в июне – июле было перепахано 10 млн. акров засеянных полей. Противниками политики Рузвельта оказались мулы: никакие понукания не могли заставить упрямых животных топтать посевы. Выручила техника – тракторы. Уничтожение четверти посевов поддержало цены, а правительство компенсировало фермеров. В ознаменование первого успеха «нового курса» Рузвельт в Белом доме торжественно вручил медаль фермеру-негру: энтузиаст перепахал свое поле выше установленной квоты.

В сентябре последовал второй шаг – забой 6 млн. свиней, чтобы сократить поголовье, мясо в основном переработано на удобрения. С точки зрения здравого смысла – безумие. ФДР, по-видимому, испытывал неловкость. На заседании Исполнительного совета он пытался шутить: «Ну, как идет массовое убийство свиней?» – спросил он руководителя программы ААА Дж Пика. Тот заверил, что все в порядке. «Не лучше ли установить контроль над рождаемостью?» – осведомился президент. «Нет», – последовал ответ. Воцарилось тягостное молчание.

Запасы пшеницы покрывали потребности на три с половиной года, и снова ожидался хороший урожай. Министерство сельского хозяйства в панике подписало множество контрактов, предусматривающих резкое сокращение посевных площадей. И в то же время миллионы людей голодали.

Правительство изыскивало все новые и новые пути разрешения проблемы «излишков». Дж Пик попытался пойти по пути расширения продажи сельскохозяйственных продуктов за рубежом по демпинговым ценам, что повлекло за собой субсидирование экспорта. Тагвелл пресек его эксперимент, решительно указав, что сбыт продуктов за границей по ценам ниже внутренних подорвет всю внешнюю торговлю США и вызовет ответные меры. По настоянию Тагвелла и Уоллеса ФДР дал Пику отставку. Пик заявил: «Основная политика в области сельского хозяйства и внешней торговли находится в руках людей, которые никогда не зарабатывали себе на жизнь в промышленности, финансах или в сельском хозяйстве». Уоллес ответил: «Сельское хозяйство в капиталистическом обществе не может выжить как филантропическое предприятие».