Неизвестный шедевр Рембрандта

Моя воля заключается в том, чтобы из имеющихся у меня финансовых средств выплатить моей жене Елене Павловне Басмановой такую-то сумму на содержание, – адвокат назвал внушительную, но не чрезмерную сумму, – а также оставить в ее распоряжении принадлежащую нам городскую квартиру по такому-то адресу. Кроме того, я распоряжаюсь выплатить следующим людям и организациям определенные этим документом суммы. – Дальше перечислялись несколько старых сотрудников и две-три благотворительные организации.

После этого перечня адвокат сделал паузу, перевел дыхание и продолжил:

– Все денежные средства, материальные и нематериальные активы и объекты недвижимости, оставшиеся после перечисленных выплат, я оставляю своей дочери Галине Леонидовне Басмановой. В том числе я оставляю ей принадлежащий мне контрольный пакет акций банка «Норд-вест» с правом решающего голоса в совете директоров.

При этих словах Сергей Михайлович снова издал какой-то странный придушенный звук.

– В чем дело, Сергей Михайлович? – Адвокат взглянул на Груздева. – Вам нехорошо? Может быть, воды?

– Мне хорошо… – отмахнулся тот. – Мне просто прекрасно… продолжайте, прошу вас!

– А я, собственно, уже закончил, – благожелательно проговорил Альберт Францевич. – Документ оглашен законным порядком и вступает в силу с сегодняшнего дня.

– Если я правильно поняла, – подала голос Галина, – теперь я – законный владелец банка?

– Да, вы все правильно поняли, Галина Леонидовна, – подтвердил адвокат.

– Тогда, как владелец банка, – Галина повернулась к Сергею Михайловичу, – как новый владелец банка, я прошу вас назначить на завтра заседание совета директоров. И еще – я намерена немедленно провести аудиторскую проверку деятельности банка за последние три месяца. За время, прошедшее со смерти моего отца…

Груздев снова издал придушенный звук, но затем справился с собой и глухо проговорил:

– Хорошо, Галина Леонидовна… я соберу совет директоров и приглашу аудиторов…

– Нет, Сергей Михайлович, я намерена провести независимый аудит, подчеркиваю – независимый, и я уже нашла для этой цели надежную фирму…

– Вы? – испуганно вскрикнул Груздев. – Но как вы ее нашли? Вы ведь в этом… извините…

Он замолчал, Галина усмехнулась и произнесла:

– Вы хотели сказать, что я в этом не разбираюсь? Но вы, кажется, забыли, что я училась в Высшей финансовой школе, прослушала там соответствующий курс и прошла практику в одном из ведущих банков Швейцарии. Кроме того, знающие люди помогли мне найти подходящих аудиторов. – При этих словах она бросила быстрый взгляд на Альберта Францевича.

Груздев охнул, прикрыл глаза и вжался спиной в кресло. У него больше не было слов.

– Постойте, – заговорила вдруг Елена. – А как же я?

Галина с удивлением заметила, что мать смотрит теперь совсем не отрешенно, глаза ее блестят, лицо пылает.

Елена повернулась к Груздеву:

– Сергей, ты говорил мне, что я не должна беспокоиться о будущем… но теперь… теперь я осталась нищей! Я осталась бездомной! Меня вышвырнули на улицу!

– Да замолчи ты! – раздраженно отмахнулся от нее Груздев. – Тебе не на что жаловаться… Твой муж все же позаботился о тебе, оставил тебе содержание и квартиру…

– Содержание?! Квартиру?! – взвизгнула Елена. – Да это содержание немногим больше пенсии по старости…

– Всего лишь раз в двадцать больше! – язвительно процедил Сергей Михайлович и отвернулся.

– А квартира… квартира… она… она всего лишь трехкомнатная! Как в ней можно жить?

– Мама, но тебе и не придется, – усталым голосом проговорила Галина. – Ты можешь спокойно жить, как жила, в нашем доме…

– Да?! И чувствовать себя приживалкой?

– Да что ты такое говоришь! И вообще, сейчас не время это обсуждать!

– Я знаю, что я говорю! – Лицо Елены покрылось красными пятнами, она ткнула пальцем в дочь: – Я знаю, это ты! Это твои интриги! Это ты подговорила Леонида… это ты наговорила ему на меня… на нас с Сергеем Михайловичем…

– Мама! Как ты можешь! Я вообще была в Швейцарии, когда он составлял это завещание!

– Сергей! – Елена снова повернулась к Груздеву: – Сергей, умоляю, сделай что-нибудь!

– Что я могу сделать? – вяло отмахнулся тот. – Ты же слышала содержание документа… и вообще, не впутывай меня в свои дела, мне и своих-то хватает!

– Елена Павловна, – заговорил Альберт Францевич. – Извините, но я хочу напомнить вам, что еще полчаса назад вы считали, что ваша дочь умерла…

Елена застыла, лицо ее посерело, затем она зарыдала и кинулась к дочери:

– Линочка, родная, прости… я сама не знаю, что на меня нашло… прости меня, если можешь…

– Все в порядке, мама, все в порядке! – произнесла Галина, гладя мать по спине.

За спиной матери она перехватила взгляд Сергея Михайловича – настороженный, полный страха, ненависти и угрозы. Она постаралась ответить ему как можно более твердо.

– Господа! – Альберт Францевич постучал ручкой по стакану с карандашами, резкий дребезжащий звук показался неожиданно громким. – Господа, напоминаю вам, что мы еще не закончили с официальной процедурой…