Неизвестный Шекспир. Кто, если не он

Имущество Шейлока состоит из золота и драгоценных камней: их можно спрятать или захватить с собою в случае бегства, но ведь их так же легко своровать и отнять. Богатство Антонио заключается в нагруженных кораблях, рассеянных по всем морям, угрожаемых бурями и разбойниками. Капиталы Порции — более надежные. Это унаследованные от предков участки земли и роскошные постройки. Понадобилось не одно столетие работы, забот и трудов, чтобы могло родиться существо, подобное ей. Ее аристократические предки должны были жить в продолжение нескольких поколений безупречно и беспечно и быть любимцами, избранниками фортуны, чтобы накопить те богатства, которые являются как бы подножием к ее трону, достигнуть того почетного положения, которое сияет ореолом короны вокруг ее головки, создать и поставить на ноги то хозяйство, которое заменяет ей двор, свиту, воздвигнуть тот великолепный дворец, где она царит, как княгиня, и доставить ей то образование и те знания, которые придают ей величие истинной правительницы. Порция отличается при всем своем здоровье редким изяществом. Хотя она умнее всех окружающих, но это не мешает ей быть веселой. Она исполнена мудрости, несмотря на свои молодые годы. Порция — дитя более здоровой и свежей эпохи, нежели наш нервный век. Здоровье ее натуры никогда не истощается, ее жизнерадостность никогда не иссякает. Хотя неопределенное положение, в котором находится Порция, угнетает ее, но оно не лишает ее веселости, а эта последняя не мешает ей владеть собою. В критических обстоятельствах, при непредвиденных случаях растут ее энергия и решительность. Неиссякаемые родники и ключи бьют в ее душе. В голове Порции столько же мыслей, сколько планов. Она так же богато одарена остроумием, как и материальными благами. В противоположность возлюбленному, она тратит только проценты со своего капитала: отсюда ее уравновешенность и царственное спокойствие. Если не оценить по достоинству веселую жизнерадостность, составляющую коренную сущность ее характера, то с первой сцены с Нериссой ее шутки должны показаться вымученными, ее остроумие манерным, и тогда легко может прийти в голову, что только бедный ум любит фокусничать и играть словами. Но кто способен открыть в ее натуре тот неиссякаемый родник здоровья, тот поймет, что ее мысли льются так же свободно и необходимо, как бьет вода из фонтана, что она переходит с такой же быстротой от одного сравнения к другому, как срывает и бросает цветы, когда под ногами цветет целый луг, и что она играет словами, как своими локонами. Если она говорит в одном месте (I, 2): «Мозг может изобретать законы для крови, но горячая натура перепрыгивает через холодное правило. Безумная молодость — заяц, перескакивающий через капкан, который ставит ему благоразумие», то эти слова вполне гармонируют с ее характером. Необходимо предположить, что эти сравнения и обороты просто вызваны потребностью шутить и смеяться, иначе они покажутся неуклюжими и натянутыми. Читая далее, например, такую реплику (IV, 2):

…Ну, если бы жена
Услышала, чем жертвовать хотите
Вы для него — не слишком-то она
Была бы вам за это благодарна, —

опять-таки необходимо предположить, что Порция твердо убеждена в победе, иначе эта задорная реплика, произносимая в ту минуту, когда жизнь Антонио висит на волоске, покажется беспощадной. В душе Порции царит какая-то врожденная гармония, но до того полная, богатая и скрывающая в себе различные противоречия, что без некоторого воображения не составишь себе верного представления о ее характере. В ее сложной, гармонически спокойной физиономии многое невольно напоминает женские головки Леонардо. Здесь таинственно перемешаны: чувство личного достоинства и нежность, умственное превосходство и желание подчиняться, серьезность, доходящая до стойкой твердости, и кокетливая шаловливость, граничащая с иронией.

Шекспир желал, чтобы мы отнеслись к Порции с таким же восторгом, с каким о ней выражается Джессика (III, 5). Если одна молодая женщина говорит с таким благоговением о другой, то достоинства последней должны быть выше всяких подозрений. «Бассанио, — говорит она, — зажил теперь, вероятно, счастливой жизнью, так как встретил в своей жене такое благо. Он найдет здесь на земле все наслаждения неба, и если он их не оценит, то недостоин попасть и на небо».

Да, если бы случилось двум богам
Держать пари на двух из смертных женщин,
И Порция была б одной из них —
То уж к другой пришлось бы непременно
Хоть что-нибудь прибавить — потому
Что равной ей нет в этом жалком мире.