Неизвестный (СИ)

Все, точно невозврата пройдена, меня даже она теперь не остановит. В груди пожар, руки, как у запойного, трясутся, а член болезненно ноет, хочет быстрее в свою узкую дырочку, что обнимет его и приласкает.

Да, я оказывается озабоченный на всю голову!

Конечно, озабоченный, когда такая сексуальная девочка, стонет и извивается под тобой. А ещё течет не хуже, чем в гон.

Аня закинула свои руки мне на плечи и стала их сжимать, царапать своими коготками. Запустила свои пальчики в мои волосы и, сжав их, стала прижимать меня сильнее. Утробное рычание так и вырвалось у меня безостановочно.

— Страстная девочка, — хрипел я, наслаждаясь видом ее искусанных и покрасневших сосков, таких же губ, которые она покусала своими жемчужными зубками, затуманенным взглядом и лихорадочном румянцем. Но самое лучшее — это стон разочарования, когда я остановился.

Я набросился на ее губы, будто век не целовал. Мягкие, податливые, которые сразу раскрылись и приняли мой язык, а ее язычок сразу стал играть с моим. Дразнит, сладкая.

Руки гуляли по телу, жили своей жизнью. Ноги уже голые, на моей талии. Когда успел снять её юбку? А где мои штаны? Не помню и помнить не хочу такие мелочи.

Пальцы добрались до ее гладкой, идеальной киски и повязали в ее влаге. Я отстранился от нее и поднес эти же пальцы к ее губам, размазал ее смазку по ним и слизал. Кажется, она задыхается. Потом протолкнул эти пальцы в рот своей девочке и сам еле сдержал стон, но не дрожь, когда она облизала их и стала посасывать. Эти губки созданы для того, что бы сосать мои пальцы и мой член. Не выдержал и ворвался языком в ее рот, как самое настоящее животное вылизал ее язык, небо, прошёлся по зубкам, собрал весь ее вкус.

— Я тебя сейчас трахну, а прелюдии перенесем на следующий раз, член болит уже, — прохрипел я и, проведя головкой по клитору, ворвался в свою девочку.

От кайфа повело в сторону, заплясали круги перед глазами, а из горла вырвался стон. До чего же узкая, вся для меня

Я сфокусировал взгляд и увидел, как Аня хватает воздух своими губами, глаза закатываются и почувствовал как она сжимает свои пальчики на моих предплечьях, вгоняя свои ноготки под кожу.

— Ты моя девочка, — просипел я низким голосом и, медленно выйдя, резко вошёл.

На каждом толчке повторял «Моя!», что бы знала и привыкала ко мне, а не к мужику с темным от тени лицом. Потому что моя, сейчас я даже готов ее привязать к кровати и не отпускать, пока сама не начнет кричать, что она только моя!

Я вбивался в нее, с хрипами, стонами и рыком, поднимался на руках, закидывал длинную ножку на плечо и входил под другим углом. Переворачивал, давил на лопатки и держал за бедра, что бы не опускала свою упругую попку. Шлепал, сжимал и гладил тонкую шею, набухшую грудь, соски и попу. Наслаждался, полностью погрузившись в эту девушку. Не слышал ничего и не видел никого, кроме нее. Получал нереальное наслаждение от ее кайфа.

А потом открыл в себе эмпата и стал чувствовать ее эмоции не только парной связью, но и своими силами.

Меня затрясло, в лёгкие по поступал кислород. Ее эмоции такие вкусные, запросто можно свихнуться. Ей было настолько хорошо, что она терялась, не понимала где верх, где низ, эмоции закручивались где-то в животе, а голова была в тумане.

Она замерла и распахнула глаза, глядя в потолок, а я ускорился.

— Кончай, сладкая, кончай, — рычал я и сжимал ее бедра, насаживая на себя ещё сильнее, ещё глубже и резче.

И она кончала, долго и громко. Со слезами, как обычно, и криком, мотала головой и не контролировала ни одного своего движения.

Влагалище пульсировало, ее сок тек по моим яйцам, а я не мог оторвать от нее взгляд.

Контролировать себя становилось все сложнее, яйца сжались, так что сейчас сам заною от боли. Но продались своей волчице оргазм — это святое.

Когда пару начало отпускать, я перестал сдерживаться и с, даже не рыком, ревом, кончил, заливая все ее влагалище своей спермой.

Голова кружилась, а руки не держали, все что я успел сделать, это опереться на локти, что б Аню не раздавить. Упёрся лбом в ее плечо и продолжал ловить свой самый яркий оргазм. Наконец-то лицом к лицу, наконец-то она знает кто я, наконец-то она кончает на моем члене, а не на члене незнакомца.

А яркие вспышки в пояснице и круги под веками все не уходили, я кончал так же бурно, как и моя пара, а она сейчас любовалась мной так же, как и я ей недавно. Я чувствовал ее восхищение и это добавляло ещё большего кайфа. Я не думал, как выгляжу, мне было все равно, ей определенно нравится, то что она видит, а кто я ей что бы запрещать любоваться собой?

Когда последние пульсации члена утихли, я медленно, все ещё опустошённый, совершенно без сил, перекатился и лег рядом. Притянул девочку к себе и обнял обеими руками. Мы лежали в молчании, просто восстанавливали дыхание и не думали ни о чем.

— Наш секс когда-нибудь перестанет быть настолько диким? — просипела Аня и прочистила горло.

— Перестанет, — я не отставал, сипел не хуже, — когда мы оба будем с метками и ты будешь бегать пузатая, — хрипло рассмеялся я, но веселился не долго, сразу почувствовал напряжение Ани.