Неизвестный солдат

Аутио исчез, и Карилуото отполз обратно и занял место во главе своего взвода, который по-прежнему вел перестрелку с противником. Огонь несколько ослаб. Если бы перед атакой им сказали, что за целый час они продвинутся только на шестьдесят метров, они бы не поверили. Солдаты начали уставать. Их губы растрескались от жажды. Некоторые безучастно лежали, укрывшись за камнями.

Обложенный дерном вражеский дзот был теперь отчетливо виден. Его черные амбразуры, не переставая, выплевывали огонь. Слева от него располагался другой дзот. За ним линия укреплений делала изгиб – оттуда начиналась полоса наступления второй роты. Там из боевых порядков были уже отозваны солдаты в помощь санитарам. «Направление главного удара» потребовало больших жертв, командирам взводов пришлось туго, а двое из них были убиты. К тому же во втором взводе сразу вслед за командиром погиб его заместитель. Честолюбивый младший сержант после смерти командира вбил себе в голову, что он должен совершить геройский подвиг, который сразу прославит его, и со словами «Вперед, ребята!» кинулся вперед. Всего четыре шага успел он сделать в качестве командира взвода: пулеметная очередь разом пресекла его мечты о славе.

На перевязочном пункте роты лежали одиннадцать убитых и восемнадцать раненых, и ожидались еще поступления. Носилки были липкие от крови. Среди стонов и криков метался один санитарный унтер-офицер.

– Как я доставлю всех их в тыл? Скоро одна половина роты должна будет тащить на себе другую.

Санитары были измучены. Они ругались и кричали друг на друга:

– Заткнись!… Берись за носилки, черт побери, не то я тебе покажу!

III

Коскела с первым полувзводом почти все время боя бездействовал. Вступать в единоборство с пулеметами противника на такой дистанции было бессмысленно. Коскела понимал, что не стоило подставлять под огонь такую легкодоступную мишень, как пулемет, не подобравшись к дзоту поближе. Некоторые из его солдат радовались этому, другим было стыдно сидеть сложа руки в то время, когда пехота с таким ожесточением билась впереди. Ведь это был их первый настоящий бой, душа у солдат еще не заскорузла. Увидев, что пехотная цепь залегла перед дзотами, Коскела решил, что час настал.

Им впервые пришлось испытать, в каком незавидном положении находятся пулеметчики. «Хорошо вам: все сзади да сзади!» – говорили им иногда стрелки. Но за эту привилегию приходилось дорого платить, таская на себе тяжелое пулеметное снаряжение. С ним трудно было находить укрытие. Пулеметчики попробовали было тянуть вверх станины и стволы отдельно, но и это оказалось мучительно. Коскела отрядил пулемет Лахтинена под командой Хиетанена против одного дзота, а сам с пулеметом Лехто выступил против другого.

В конце концов, попотев, они добрались до цепи стрелков.

– На позицию!

Они решили поставить пулемет в небольшую ложбину за поваленной снарядом березой. Кряхтенье, крики, ругань. Ванхала затащил тяжелую станину в ложбинку. Кауконен поставил ствол. Коскела и Карилуото договорились, что пулемет возьмет под обстрел амбразуры дзота, а Карилуото попытается под прикрытием его огня добраться до окопа.

– Огонь по амбразурам дзота! – скомандовал Коскела, и Кауконен начал стрельбу. Карилуото вскочил и, пригнувшись, крикнул:

– Мои солдаты, вперед!

В поваленный ствол березы с ним рядом защелкали пули, и он был вынужден снова залечь на землю. Вамхала, улыбаясь, сказал:

– Противник решил нас прикончить. Не понимает шуток.

– Твое дело смотреть за лентой! – хмуро бросил ему Лехто, и Ванхала обиженно замолчал.

– Так продолжать, Кауконен. Отлично.

Поощренный похвалой, Кауконен поднял было голову чуть повыше, чтобы лучше видеть, но тотчас спрятался обратно. Карилуото пополз вперед. Несколько человек последовали за ним, но скоро отказались от своего намерения: одной и той же очередью стрелок с ручным пулеметом был убит, а его напарник ранен. Он страшно хрипел простреленным горлом, и у тех, кто находился рядом, пропала всякая охота наступать, когда они услышали эти жуткие звуки. Для первого раза это уже было слишком, порция ужаса оказалась чрезмерной.

– Не имеет смысла, нас всех убьют, – сказал кто- то. – А куда попрятались господа?

– Прекратить разговоры! Вперед! – Голос Карилуото, казалось, сейчас сорвется от злобы и с трудом сдерживаемых слез. Он знал, что вопрос адресован не ему, он-то все время был впереди своих солдат, но все же чувствовал себя задетым. Коскела подполз к нему и сказал:

– Оставь. Только зря полезешь под пули. Так ты их не поднимешь, только погибнешь зазря.

– Ну а что же мне делать? Деваться некуда… Я должен попытаться продвинуться вперед, пойдут они за мной или нет. Уж я-то не имею права отсиживаться в укрытии.

– Я вот что придумал. Пусть один человек поползет вперед со связкой гранат. Это удастся, если другие прикроют его огнем. Движение одного человека может остаться незамеченным. А так, если ты и поднимешь весь взвод в атаку, это будет стоить нам море крови.

– Я попробую сам.

– Нет, лучше я.

– Это мое дело.Ведь приказ отдан мне, а не тебе. Пулеметчику тут впереди нечего делать.