Неизвестный солдат

Судьба «Неизвестного солдата» оказалась необычной потому, что масштаб художественного таланта автора раздвинул до небывалых просторов читательскую аудиторию, самым непосредственным и живым образом вовлеченную в актуальные споры. Не только в теме романа, но и в самом его стиле, в юморе героев, в их мышлении, в способе выражаться было нечто такое, что быстро сделало роман поистине всенародной книгой, и критика, даже самая недружелюбная, не могла этому помешать. Как это нередко бывало и раньше в истории литературы, злобные выпады против романа только разжигали к нему интерес. Вокруг него велась ожесточенная борьба, в которую включались все новые силы – от газетных карикатуристов до профессиональных военных, пытавшихся доказать, в чем автор прав и в чем не прав, а читатели продолжали зачитываться книгой Линны, хотя воспринимали ее тоже по-разному.

Персонажи «Неизвестного солдата» резко отличаются от персонажей предшествующих романов Линны. Прежних его героев можно назвать правдоискателями, ищущими некую универсальную, неконкретную и небудничную правду. Герой «Цели» хотел возвыситься над всем будничным и материальным, он говорил, что правда ему нужна «не столько для желудка, сколько для сердца», что больше всего он жаждет «заполнить страшную духовную пустоту». Герои же «Неизвестного солдата», напротив, предельно «приземлены», они зло потешаются над всем, что выходит за пределы их будничных нужд. Символическим выражением этой приземленности может служить искреннее недоумение солдата Хиетанена по поводу того, зачем существуют звезды. Ведь никакой практической пользы От звезд вроде бы нет. Солнце греет, месяц светит – но кому нужно мерцание звезд? Этот предельный утилитаризм, выраженный в гротескной форме, заключает в себе отрицание всего, что недоступно буднично-практическому рассудку.

Сам стиль, сама манера письма Линны в романе подчинены передаче именно этой будничности. Позже автор признавался, что при работе над романом он сознательно избрал своим девизом слова Гёте: «Изображай, художник, не рассуждай». Все, напоминающее «рассуждения» и «теоретизирование», автор безжалостно вычеркивал из рукописи. Литературная, газетно-книжная речь из уст героев романа слышна только в комическом звучании: солдаты сознательно пародируют ее, а высокопарные фразы начальства смешны сами по себе в общем контексте.

Полемично само название произведения. Чтобы в полной мере понять это, нужно иметь представление о долго господствовавшей в Финляндии милитаристской атмосфере. Не только в газетной пропаганде, но и в лирике, причем в творчестве очень влиятельных тогда поэтов, сам образ Финляндии – пограничной страны между Западом и Востоком – нередко возникал как образ солдата. Был создан эталон воина-патриота, защитника «свободы», носителя неких высоких добродетелей, из которых особенно превозносилась готовность безропотно умереть на поле брани. Этому «известному» из милитаристской пропаганды эталону финского солдата Линна противопоставил «неизвестного», такого, каким солдат был, по мнению писателя, в действительности.

Даже наиболее фанатичные приверженцы милитаристской политики, выведенные в романе, вынуждены убедиться в том, что простой солдат далек от тех национал – шовинистических «идеалов», в духе которых старалась воспитать его военная пропаганда. Молоденькому офицеру Карилуото финская армия еще недавно представлялась железным кулаком стремительных штурмовых отрядов, а на фронте он столкнулся со сборищем зубоскалов, не признающих как будто ничего святого. Такие слова, как «отечество», «религия», «освободительная миссия», не производят на них никакого впечатления, они смеются над выступлениями министров и приказами Маннергейма, а вместо патриотических гимнов залихватски поют фривольную песенку о «девках из Корхолы».

Но почему же все-таки воюют эти солдаты, вчерашние крестьяне, даже теперь занятые мыслями о доме, сенокосе, урожае? А воюют они с остервенением, с бесшабашной храбростью, когда нужно – и с находчивостью. Все они в своем роде «строптивцы» и не прочь досадить офицерам, но дерутся мужественно. Линна настойчиво ищет для этого «неказенные мотивировки». Солдаты храбры по любой причине, но только не потому, что господам захотелось учредить «Великую Финляндию». Оказавшись на войне не по своей воле, солдаты, однако, должны считаться с нею и убивать хотя бы затем, чтобы самим не быть убитыми. Когда Хиетанен подрывает танк, им руководит инстинкт самосохранения. Каптенармус Мякиля идет умирать потому, что солдаты посмеялись над его трусостью. Сержант Лехто обижен судьбой, и его садистская жестокость – это его личная месть миру. При всей неопределенности этих мотивов Линна хочет подчеркнуть их сугубо личную природу.