Неизвестный СССР. Противостояние народа и власти 1953-1985 гг.

Проявленные властью решительность и жесткость на первых порах спровоцировали новую вспышку «хулиганской войны». В мае — июне 1967 г. в среднеазиатских городах Чимкенте (Казахская ССР) и Фрунзе (столица Киргизской ССР) произошли наиболее крупные массовые беспорядки брежневского времени. Они имели ярко выраженный антимилицейский характер, сопровождались погромами и поджогами и продолжали «беспорядочные» хулиганские традиции 1950-х — начала 1960-х гг. Во Фрунзе толпа разгромила и сожгла городской и два районных отдела милиции. В Чимкенте подверглись разгрому здания горотдела милиции, областного управления охраны общественного порядка и следственный изолятор. Поводами к волнениям стали слухи об убийстве работниками милиции в г. Чимкенте шофера Остроухова, а во Фрунзе — солдата Исмаилова. Чимкентские беспорядки оказались самыми крупными за все время правления Брежнева. В них участвовало около 1000 человек. При подавлении применялось оружие. Было убито 7 и ранено 50 человек. За участие в беспорядках было осуждено 43 человека.[948]

В том же 1967 г. в некоторых других городах СССР также отмечался «беспорядочный» синдром. 12 апреля 1967 г. в Туле при задержании в вагоне трамвая пьяного участковый уполномоченный Юрищев, не только столкнулся с сопротивлением группы хулиганов, но и навлек на себя гнев собравшейся на месте происшествия толпы. Она требовала расправы с милицией.[949] В Тирасполе (Молдавия) группа студентов педагогического института (в основном, из сельской местности) устроила некое подобие еврейского погрома. Молдавская прокуратура попыталась (в соответствии с новыми бюрократическими веяниями) «замазать» значение конфликта. В спецсообщении говорилось о хулиганстве студентов, избивавших неких «городских парней» и утверждалось, что «проявлений национализма установлено не было». Кто-то из работников Прокуратуры СССР все-таки приписал на спецсообщении молдавских коллег, что избивали именно евреев.[950]

Дважды в течение 1967 г. «предпогромные» ситуации возникали в Закавказье. Оба раза на почве несогласия с решениями суда по делам об убийстве. В июле 1967 г. в городе Степанакерте Нагорно-Карабахской АО Азербайджанской ССР после вынесения приговора по делу о преднамеренном убийстве 9-летнего армянского мальчика тремя азербайджанцами, находившимися в неприязненных отношениях с отцом ребенка, толпа, недовольная мягкостью приговора (недоноситель был оправдан), вытащила свою жертву из милицейской машины и убила, а машину подожгла. Двое осужденных были убиты прямо в зале суда. Потом их трупы вытащили на улицу, облили бензином и подожгли. Конвоиры открыли по нападавшим огонь. 9 человек было ранено.[951] 9 июня 1967 г. в Батуми мать убитого попыталась застрелить из пистолета двух подсудимых прямо во время суда. Она промахнулась. Зато дядя подсудимых убил ее мужа и сына, легко ранил одного из присутствовавших.[952]

Генеральный прокурор СССР Руденко утверждал, что одной из основных причин беспорядков в Чимкенте и Фрунзе было «отсутствие должной борьбы с паразитическими, хулиганскими элементами, пьяницами и наркоманами, которые были зачинщиками беспорядков». Но и ему было ясно, что такое объяснение недостаточно. Слишком много мирных обывателей оказалось втянутыми в события. И у них были на то достаточно веские причины. В Чимкенте и во Фрунзе, по оценке Руденко, в деятельности милиции действительно «имели место нарушения законности, факты произвола, грубости в обращении с людьми, избиения граждан».[953] Для предотвращения антимилицейских массовых беспорядков надо было не только «прижать» хулиганов, но и усилить прокурорский надзор за соблюдением законности в самих правоохранительных органах. 23–24 августа 1967 г. расширенная коллегия Прокуратуры СССР приняла по этому поводу необходимые решения.[954]