Неизвестный Сталин

Не отказался, по его собственному признанию, от большого гонорара и Андре Жид, которого принимали в СССР с таким же вниманием, как и Л. Фейхтвангера и Б. Шоу. Позднее, вспоминая этот прием, А. Жид писал: «Что касается меня самого, то я смог лишь почать полученную мной громадную сумму, потому что мы ни в чем не нуждались, нам было предоставлено все. Да, все, начиная с расходов по путешествию и кончая сигаретами. И всякий раз, когда я доставал кошелек, чтобы оплатить счет в ресторане или в гостинице, чтобы купить марки или газету, наш гид меня останавливала очаровательной улыбкой и повелительным жестом: „Вы шутите! Вы наш гость“. Никогда я не путешествовал в таких роскошных условиях. Специальный вагон и лучшие автомобили, лучшие номера в лучших отелях, стол самый обильный и самый изысканный. А прием! А внимание! А предупредительность! Всюду встречают, обихаживают, кормят-поят и сожалеют, что не в силах сделать это еще лучше»[659]. В этих свидетельствах А. Жида много мелочной демагогии. Он приехал в Москву как гость СССР во главе делегации деятелей культуры-антифашистов, и иначе принимать его в СССР не могли. На похоронах Максима Горького А. Жид стоял на трибуне Мавзолея рядом со Сталиным, хотя и не был приглашен в Кремль для отдельной беседы. Как известно, ни большой гонорар, ни роскошный прием не помешали А. Жиду издать сразу же после приезда во Францию книгу «Возвращение из СССР» с критикой советского режима, строгой цензуры и культа личности Сталина. Со стороны левой интеллигенции эта книга А. Жида подверглась весьма суровой критике.

Часть левой западной интеллигенции была в 1930-е годы обманута, многие из этих людей и сами очень хотели быть обманутыми. Было бы, однако, неправильным считать это просто ошибкой или грехопадением. В 1930-е годы в Европе и в регионе Тихого океана шло мощное наступление фашизма. Гитлер уже победил в Германии, а Муссолини еще раньше победил в Италии. В Испании шла гражданская война. На Дальнем Востоке расширялась агрессия Японии. Над Францией и Англией нависла смертельная угроза, росло беспокойство и в США. В этих условиях многим казалось, и не без основания, что только с помощью Советского Союза и Сталина можно спасти Европу и мир от победы фашизма. Писатели, которые поддержали Гитлера, как, например, знаменитый норвежский писатель и Нобелевский лауреат Кнут Гамсун, были отвергнуты в послевоенной Европе. Писатели, которые прямо или косвенно поддержали Сталина, сохранили свой авторитет. Отвечая на письмо группы троцкистов, обратившихся к нему за поддержкой, знаменитый американский писатель Теодор Драйзер писал еще в 1934 году: «Я поразмыслил серьезно, как на молитве, об этом деле, касающемся Троцкого. Я очень сочувствую его сторонникам в том положении, в которое они попали, но тут встает проблема выбора. Какова бы ни была природа нынешней диктатуры в России — несправедливая или как хотите, — победа России важнее всего. Я согласен с Линкольном: нельзя менять лошадей при переправе через поток. Пока нынешнее напряженное положение не смягчится — если только существует возможность его смягчения — и пока вопрос о японской опасности не прояснится, я не хотел бы делать ничего такого, что могло бы нанести ущерб положению России. И, с Божьей помощью, не сделаю»[660].

Сталинизм был гораздо более сложным политическим и социально-психологическим феноменом, чем гитлеризм, и разобраться в сущности сталинизма в 1930—40-е годы было просто невозможно. К тому же далеко не все, что делалось тогда в Советском Союзе, было обманом. Встречаясь в Москве со студентами или присутствуя на физкультурном параде на Красной площади, Ромен Роллан видел действительно счастливых и полных энтузиазма людей. Я сам 1 мая 1936 года в первый раз в жизни прошел со своим отцом на демонстрации по Красной площади, видел Сталина и был счастлив. Я был уверен тогда, что все мы живем в самой хорошей стране мира, и эти настроения не сразу ушли из моего сознания и после ареста отца. Нет смысла осуждать сегодня и нас, советских людей, и писателей Европы за все наши ошибки и заблуждения. Но мы должны извлечь уроки из нравственных и политических поражений прошедших эпох.

Что читал Сталин?

Детство и юность

С 8 до 14 лет Сталин учился в Горийском духовном училище. Обучение в училище велось на русском языке, и Сталин, в семье которого говорили только по-грузински, прошел четырехлетний курс училища за шесть лет. В немногочисленных свидетельствах, которые сохранились от того времени, говорилось, что Сталин не отличался в училище большими способностями, но был очень упорен, скрытен и много читал. Это была в основном грузинская классика, а затем и русская классическая литература. Возможностей для получения других книг в маленьком грузинском городе и в духовном училище просто не было. На большой картине художника И. Тоидзе «Молодой Сталин» мы видим 13– или 14-летнего юношу, который держит в руках книгу Шота Руставели.