Неизвестный Сталин

Некоторые из них были чисто информационными, например, сообщения о землетрясениях в разных районах СССР; другие, по-видимому, требовали резолюций Сталина и возвращения в НКВД-МВД (многочисленные приговоры «особых совещаний» НКВД или МВД по законченным следственным делам больших групп арестованных в освобожденных районах СССР); третьи представляли собой проекты постановлений, присылаемые на подпись (например, проект постановления ГКО СССР об освобождении из лагерей НКВД СССР 708 тысяч иностранцев, направленный Сталину 10 августа 1945 года). Некоторые из полученных по этой линии документов Сталин мог отложить в собственный архив. Он, очевидно, сделал это по отношению к докладной записке от 28 мая 1948 года, в которой сообщалось об обнаружении в Государственном архиве Октябрьской революции НКВД-МВД «документов о службе в Колчаковской армии Н. А. Говорова и Л. А. Говорова». Л. А. Говоров, Маршал Советского Союза, командовавший в конце войны Ленинградским фронтом, был в числе фаворитов Сталина. Однако Сталин собирал секретные «досье» на всех маршалов, включая и Г. К. Жукова, и новая докладная о «колчаковском» прошлом Говорова легла, очевидно, в «маршальскую коллекцию» Сталина.

Многочисленные докладные записки и проекты решений поступали на стол к Сталину и из других наркоматов и министерств. По имеющимся свидетельствам, Сталин каждый день просматривал или прочитывал от 100 до 200 различных документов. К концу жизни работоспособность Сталина, естественно, понизилась, и у него в Кремле и на даче стали накапливаться большие комплекты нерассмотренных документов и даже нераспечатанных пакетов. Соответственно уменьшился и поток направлявшихся ему бумаг. Министерства, по-видимому, получили директиву резко сократить число проблем, требующих для своего решения резолюции Сталина.

Сталин серьезно заботился о том, чтобы его деятельность была отражена в книгах по истории СССР, истории Отечественной войны и в истории ВКП(б). Еще при жизни Сталина историки пользовались архивами, конечно, по специальным разрешениям. Поэтому Сталин сам отправил в партийный и военный архивы немалое число различных документов, прошедших через его руки. Особо секретные документы с его резолюцией отправлялись в архив Политбюро или в так называемую «Особую папку».

«Особая папка» была сверхсекретным архивом, документы которого хранились в запечатанных пакетах, и разрешение на знакомство с ними нужно было получать у Генерального секретаря ЦК ВКП(б). После смерти Сталина с документами «Особой папки» могли знакомиться лишь лидеры КПСС, от Хрущева до Горбачева. Однако документы «Особой папки» были настолько «горячими» для КПСС даже в 1980-е годы, что их рассекречивание началось лишь после распада СССР и запрещения самой КПСС. В «Особой папке» хранились, в частности, оригиналы тех документов, существование которых десятилетиями вообще отрицалось, например, дополнительные протоколы к советско-германскому договору 1939 года (пакту Молотова — Риббентропа) о разделе Польши и «сферах влияния», материалы о ликвидациях пленных польских офицеров, полицейских, ксендзов и некоторых чиновников, осуществленных НКВД осенью 1940 года, решение ГКО о выселении мусульманских народностей из Северного Кавказа и Крыма в 1943–1944 годах и другие. В «Особой папке» хранились оригиналы с подписями Сталина, Берии, Молотова, Ворошилова и других лидеров. Отправляя те или иные документы в «Особую папку», Сталин знал, что без его личного разрешения ни один член ЦКВКП(б), включая членов Политбюро, не может распечатать какой-либо находившийся здесь пакет. Коллекция документов «Особой папки» была преобразована в 1990 году в Архив Президента СССР и перенесена из здания ЦК КПСС в Кремль. Этот фонд хранился в бывшей кремлевской квартире Сталина. Впоследствии, после путча ГКЧП, «Особую папку» Горбачев передал в секретный архив Генерального штаба. После отставки Горбачева все эти документы, отражавшие уже не только эпоху Сталина, но и всю тайную историю КПСС, вернулись в Кремль и вошли во вновь созданный Архив Президента Российской Федерации (АПРФ).