Неизвестный террорист

Вплоть до того момента, когда в начале восьмого Ричард Коуди двинулся по красной ковровой дорожке, оформленной по краям светящимися неоновыми трубками, к дверям Chairman’s Lounge и вытащил из кармана брюк двадцатидолларовую купюру, чтобы заплатить улыбающейся полуголой женщине за вход, выдавшийся день казался ему на редкость неудачным. Он плохо спал ночью и, едва проснувшись, тут же в очередной раз поссорился с женой; затем его вызвонили продюсеры 6-News, у которых якобы имелись «живые свидетели» того, что на стадионе Homebush Olympic была заложена бомба, и эту новость ему предлагали прокомментировать в вечернем выпуске.

Затем какая-то новая парикмахерша совершенно по-идиотски уложила ему волосы перед эфиром; затем в автомобиле с аппаратурой на каждом оживленном перекрестке стала пропадать связь со студией, а сам сюжет с бомбами как-то чересчур быстро стал не только «бродячим», но и бессмысленным: ну да, нашли три бомбы в трех детских рюкзачках – людей, разумеется, эвакуировали, район оцепили. И все. И теперь уже больше ничего интересного не случится.

А он все повторял и повторял одно и то же – с этой своей дурацкой прической и без конца прерывавшейся связью со студией, – а целая толпа так называемых экспертов, точнее, консультантов, жаждавших получить работу в качестве экспертов в органах безопасности, или борьбы с терроризмом, или даже в политике, все продолжала комментировать домыслы друг друга, что, в свою очередь, порождало новые и все более далекие от истины рассуждения по поводу тех кратких заявлений, что были сделаны полицией и правительственными «шелкопрядами», и все продолжали старательно делать вид, что в этом водовороте чепухи можно отыскать прогноз дальнейшего развития событий.

В общем, Ричарда Коуди не подвел только его летний костюм от Armani; этот костюм отлично выдерживал любую жару, никогда не мялся и нигде не морщил. Достигнув зрелого возраста, Ричард Коуди обрел спасение в элегантности и не изменял ей, даже когда температура в течение пяти дней кряду не опускалась ниже тридцати восьми градусов, а влажность упорно держалась на девяноста четырех процентах. По мере того как полнело его тело и под несколько обвисшей кожей скапливалось все больше жира, а волосы начинали редеть, он все больше убеждался в том, что красивая дорогая одежда отлично помогает убеждать его собеседников в том, что он – человек поистине очаровательный, умный и весьма искушенный в житейских делах; короче говоря, эти замечательные костюмы помогали миру прийти в согласие с его, Ричарда Коуди, личным мнением о себе самом.

К часу дня Ричард Коуди, окончательно придя в раздражение, решил, что с него хватит. Тем более у него имелось прекрасное оправдание: он был приглашен на ланч к Кейти Моретти, причем пригласил его сам Джерри Мендес, глава 6-News и редакции текущих новостей, который, кстати, был одной из причин развода Кейти Моретти. Втайне Ричард Коуди был очень доволен этим приглашением, которое, как ему казалось – и как должно было казаться тем, при ком он «случайно» обронил информацию о приглашении Мендеса, – свидетельствовало о том, что он по-прежнему считается самым старым и самым уважаемым журналистом в 6-News.

Когда он прибыл в особняк на Дабл-Бей – его Кейти Моретти отсудила у бывшего мужа во время развода и полностью переустроила на современный лад, оформив в корпоративном стиле, – хозяйка сразу же провела его в глубь дома и представила остальным гостям. Во время знакомства Ричард Коуди понял, что все эти люди так или иначе связаны с рекламой, финансами и юриспруденцией. Среди приглашенных имелись также два вице-президента международной консалтинговой компании McKinsey – есть ли такой человек, думал Ричард Коуди, улыбаясь и пожимая руки, который, работая в крупной современной корпорации, не является ее вице-президентом? – один сенатор от партии лейбористов и один графический дизайнер. От одних только их разговоров можно было захмелеть, как от изрядной порции спиртного.

Однако угощение было изысканным, отличного вина сколько угодно, а также гостей несколько раз баловали превосходным «Арманьяком». Новая мебель, новые картины, новая посуда и новые поставщики продуктов – все это, безусловно, заслуживало тех комплиментов, которыми осыпали хозяйку; а уж вид из просторной столовой на залив уже не раз был справедливо прославлен в самых популярных журналах; хороши были также румынские музыканты, скрипач и аккордеонист – мои цыгане, как называла их Кейти Моретти. И тем не менее Ричарду Коуди все это казалось на редкость утомительным, натужным, тщательно отрепетированным и, по всей вероятности, потребовавшим не меньше усилий, чем целый день, проведенный на работе.