Неизвестный Троцкий (Илья Троцкий, Иван Бунин и эмиграция первой волны)

Помимо «Дела Бейлиса», среди тем предвоенных месяцев 1914 г. освещается правовое положение русских студентов в Германии, рассказывается о неудавшемся побеге из ссылки «бабушки русской революции» Брешко-Брешковской с акцентом на то, как корректно и вежливо вела себя с пойманной «бабушкой» царская администрация (sic!), а также жестко критикуется работа русских консулов в Германии, не оказывающих помощи эмигрантам из России — евреям и украинцам, которые в рамках одобренной русским правительством программы перебирались через Германию (Гамбург) в США на постоянное место жительства. В качестве положительного примера описывалась трогательно-заботливое отношение итальянского консула к своим соотечественникам-эмигрантам, составлявшим второй по мощности поток переселенцев в Новый свет, проходивший через гамбургский порт.

Рефреном статьи являлся типично русский исполненный горечи вздох: «Ну, так это ж Италия!»

Большое место уделялось повседневной культурной жизни. Так, например, сообщалось: в осеннем берлинском салоне, организованном журналом «Штурм»¹⁶, среди прочих выставляются произведения русских художников: Д. Бурлюка,

В. Кандинского, Н. Гончаровой и др.; берлинский Оперхаус, готовящий постановку «Бориса Годунова», предполагает пригласить на гастроли Федора Шаляпина, а в Камерном театре (Kammerspiele) Макса Рейнхарда в его постановке с успехом прошла премьера последней пьесы Стриндберга.

Из раздела «скандальная хроника» можно отметить конфликт И.М. Троцкого с Б.Н. Рубинштейном, бывшим тогда директором «Издательства И.П. Ладыжникова», из-за невыплаченных полностью денег наследникам Л.Н. Толстого от продажи его книг, выпущенных издательством. И.М. Троцкий представлял сторону истца — графини А.Л. Толстой, дочери покойного писателя¹⁷. По ее поручению Троцкий выступил в печати с обвинениями в адрес издательства. Б.Н. Рубинштейн, в свою очередь, отрицая какую-либо задолженность издательства наследникам Толстого, попытался через знакомые ему журналистские круги бросить тень на личность И.М. Троцкого.

Вы помчались к моим коллегам по перу, прося их разоблачить меня в их органах печати. <...> Издательство не представило полного отчета о порученных ему действиях и не уплатило всех денег, которые получило и обязано было уплатить. <...> <Поскольку> «Издательство Ладыжникова» и Вы, г. Рубинштейн — это синонимы¹⁸ <...>, в одном лишь смею вас уверить: за Вашим спором с наследниками Л.Н. Толстого я особенно тщательно слежу. Будьте уверены, что никакие угрозы не остановят меня сказать правду русскому обществу об этом печальном конфликте.

Конфликт был исчерпан, по-видимому, благодаря соглашению между сторонами, поскольку и после революции берлинское «Издательство И.П. Ладыжникова» продолжало издавать произведения Толстого и книги о нем. Чтобы понять, почему И.М. Троцкий стал столь рьяно представлять интересы наследников Толстого, обратим внимание на объявление, напечатанное в газете «Заграничные отклики» в начале 1914-го:

Московское общество драматургов, писателей и композиторов в виду заключения российско-германской конвенции и для охраны авторских прав русских драматургов, а также для сношения с немецкими авторами, избрало своим представителем в Германии берлинского корреспондента «Русского слова» И.М. Троцкого.

Здесь тоже не обошлось без склоки: журналист Оскар Норвежский печатно заявил, будто И.М. Троцкого никто не избирал, на что последний опубликовал письмо Общества за подписью его секретаря, снимающее все сомнения по поводу его полномочий.

Другим событием, возмутившим «Зарубежные отклики» была высылка из Германии А.В. Луначарского, последовавшая после прочитанной им лекции о Максиме Горьком, по всей видимости, по негласной просьбе русского посольства. А 19 июля 1914 г. газета публикует передовицу Я. Неволина о варварском разгоне мирного протестного выступления рабочих в Петербурге:

Страшное озлобление, порожденное не только отчаянием, но и сознанием необходимости отстоять свои человеческие права, возбудили в них <рабочих — М.У.> необыкновенное напряжение энергии, настойчивости и героического упрямства.

Читайте описание кровавых столкновений на Выборгской стороне и в других пунктах города и вы поразитесь стойкости рабочих масс, не отступающих не только перед татарским орудием пытки — нагайкой, но и перед расстрелом.

Бросается в глаза, что из всех политических событий, которым газета уделяет внимание в горячие предвоенные месяцы 1914 г., меньше всего места отводится темам, непосредственно связанным с грядущей войной. Балканский кризис и даже сараевское убийство эрцгерцога Фердинанда и его супруги освещаются на удивление скупо, как бы между прочим! Откуда можно сделать вывод, что политический нюх не был сильной стороной редакции «Заграничных откликов». Да и впоследствии И.М. Троцкий вспоминал, что русские в Германии жили беспечно и благодушно и меньше всего на свете ожидали, что вот-вот разразится Мировая война¹⁹.