Некама

Сегодня первый день движения по маршруту. Готовимся идти на лыжах. Олежка Оленин заболел, что-то с нервом ноги, в общем, радикулит, так что он уезжает домой и нас остается теперь девять, как в песенке про негритят: «один из них утоп, ему скололи гроб — и вот вам результат: девять негритят». Мама мне ее пела маленькой. Пока сидим, поем песни. Ребята — лесорубы — играют на гитаре, Ростик им подыгрывает, прямо за душу берет. Вообще очень люблю гитару и обожаю всех музыкальных людей. А ребята тут все неплохие, пляшут, музыкальные. Разговаривали с Огневым. Очень много он знает, с ним интересно. У него такая длинная рыжая борода, которая делает его старше. А еще тут есть Витя, который хорошо играет на гитаре и про которого я шутя говорила, что он мне нравится. После вчерашнего больше не нравится. Хотя немножко еще нравится. У мужчин все же намного более легкое отношение к этому. И все они, похоже, эгоисты. Так что прав был Коля тогда в поезде. Для них это все — «лабораторная работа».

Сейчас большинство ребят сидят здесь и поют песни, кажется в последний раз мы услышали столько новых хороших песен. Но мы надеемся, что Ростик заменит нам их в походе.

ЯНВАРЬ 1959, ОБЩИЙ ДНЕВНИК ГРУППЫ СОРОКИНА

Утром разбудил всех бубнящий говор Егорки и Герки. Погода хорошая, на градуснике — 8°. Позавтракав, собирались долго: мазали лыжи, подгоняли крепления. Олежка Оленин сегодня уезжает обратно домой. Жаль, конечно, с ним расставаться, но ничего не поделаешь.

Вышли в 11:45. Идем вверх по реке Лозьва. Каждый торит тропу по 10 минут. Глубина снега в этом году значительно меньше, чем в прошлом. Берега реки скалистые, особенно правый берег, потом скалы попадаются все реже и, в конце концов, берега становятся пологими, сплошь покрытыми лесом…

ЯНВАРЬ 1959, СЕВЕРНЫЙ УРАЛ, СТОЙБИЩЕ КУРМАНТОВА

Майор Зингер готовился к операции основательно: у не успевшей протрезветь Татьяны выторговал две пары широких мансийских лыж, не оставлявших следов — лыжи были подбиты шкурой с оленьих ног, скользили вперед легко, а назад скатиться не давали, при подъеме в гору — незаменимая вещь! Ну и следить за туристами легко, конечно: узкие лыжи оставляют лыжню, а мансийские идут поверху, следов не оставляют. Сторговал две малицы — тоже штука нужная. В них, да с длинными чулками из шкур, никакой мороз не страшен. На Лее малица смотрелась, конечно, забавно, но с этим можно было совладать. В холщовых мешках лежало сало («Кошерное!» — хохотал Ашер), сухари, несколько липких карамелек («Чистая энергия! Сахар», — объяснял опытный майор), концентраты. В общем, их маленькая группа была готова к тому, чтобы идти по следу того, кто придет за золотом.