Нехорошая академия 2

— Могла, — ответил мне некромант, — ее мать серая волчица, отец айерхан из рода Сотис. От родителей Харе передалась способность оборачиваться в обе ипостаси. Редкое исключение, но девочке такое досталось. Именно из-за этого она верила в свою исключительность.

— Но почему другие волки-оборотни не замечали этого? — в моей голове все еще укладывалась такая новость.

— Она приберегала этот аргумент, чтобы всегда что-то иметь в запасе. Умная девочка. Советовалась со мной, как ей избавиться от тебя, вставшей на ее пути. Можешь представить с каким удовольствием я помогал в этом деле. Полевые учения были придуманы только для того, чтобы Хара могла убить тебя с помощью поднятых мертвецов. Встрял Бристан и запретил второй раз отправлять группу на кладбище. Жаль. Но и в спектре тоже удачно получилось. У Хары был реальный шанс тебя убить, управляя своими зомби. Ты вызвала брата и тот смог на какое-то время успокоить айерхана.

— Тогда погибли ребята, — сказала ему.

— Несколькими оборотнями больше или меньше. Какая разница? Они для меня расходный материал. В лазарете пытался стравить родственников Аваланс и Кертиса, но твой брат вновь смог всех успокоить, — недовольно выплюнул вампир, — Он все время стоял на моем пути, мешал, предугадывал, что предприму в следующий раз. Именно поэтому задумал использовать подчиненного адепта. Все просто Зильга убивает Кертиса, кланы дерутся в Академии, Бристан вылетает с директорского кресла. Потери на полевых учениях так же должны были подорвать авторитет Китраса младшего.

— Зачем вы надели на Зильгу ошейник, сдерживающий оборот? Я помню, вы очень настаивали на нем, — задала еще один интересующий меня вопрос.

— Заклинание слежения, — пояснил Хален, — чтобы я все время не настраивался на волчицу. Так было проще. Аваланс отдал приказ всюду следовать за тобой, подружиться, а следовательно, она все время была рядом. Если волчица выжила, и ее не признали виновной в убийстве, хотя по всем пунктам так должно было произойти, то можно воспользоваться сложившейся ситуацией и использовать твою подругу дальше. Мне импонировала мысль о соблазнении Бристана снежной волчицей, но метаморф настолько послушен своему отцу, что даже мысли не допускал кинуть взгляд в сторону Аваланс. А жаль, так бы было гораздо интереснее утереть нос Раймону.

Брата мне стало искренне жаль. Столько интриг плелось вокруг него все это время. Он справлялся с такой нагрузкой. В его Академии убиты несколько оборотней, ему приходилось разговаривать с их родными, что-то объяснять, успокаивать и при этом в любой момент мог остаться без директорского места. Как бы не был хорош Раймон в свою бытность главой Академии, на моих глазах брат прекрасно справлялся со своими обязанностями. Не зря он выгнал Халена из преподавателей, отобрав тем самым возможность находиться в стенах альма-матер. Однако же вампир оставил рядом со мной свою марионетку, полностью послушную в жестоких и кровожадных руках. Именно подруга привела нас с Отисом в западню. Она все знала, но ничего не могла мне сказать и хоть как-то помочь. Прямых приказов вампира ослушаться она не в состоянии.

ГЛАВА 13

Я смотрела на подругу, и мне было жаль нас обеих, попавших в руки расчетливого и жестокого вампира, для которого чужие жизни ничего не значат. Снежная волчица абсолютно все слышала, весь рассказ Халена о себе и обо мне, я видела в ее глазах узнавание описываемых событий, но никакой реакции негодования или возмущения даже тени не мелькало. Сознание подруги полностью подчиненно некроманту, так ловко воспользовавшегося своими способностями, помощи ждать от Зильги не имело смысла.

Сознание начинало отключаться, я уплывала в какие-то мутные видения. Даже не могла сказать, что из этого правда, а что игры моего разума. Картины представали красивые и ужасные. То виделся Отис и метаморф улыбался, прикасался губами к моим, обнимал, а следом превращался в вампира, готового разорвать меня на части. Иногда реальность на несколько минут возвращалась и ясно видела своего мучителя, который лишь изредка бросал внимательные взгляды на нас с Отисом. Он словно чего-то ожидал и в то же время приглядывал. Зильга по-прежнему выполняла роль молчаливой куклы рядом с вампиром.

Эти моменты просветления становились все реже и реже. Водоворот картинок закручивал в тугую спираль, словно вытягивал из меня воспоминания, события, знакомые лица. Казалось еще немного и начну забывать свою жизнь, себя. Отчего-то Зильгу больше не воспринимала в человеческом облике, я видела перед собой снежную волчицу с красивым отливом серебра на идеально белоснежной шкуре. Черные пятна, о которых столько слышала, но никогда сама не видела, постоянно перемещались по телу животного. То они расползались противной чернильной кляксой на спине, потом меняли свое расположение и стекали на лапы, обрисовав пястья. Снежная волчица подходила ко мне, обнюхивала лицо и что-то тихо шептала человеческим голосом, словно утешала и успокаивала.