Нехожеными тропами

– Не-ет… – Замотал головой Сергей, – в душе не чаю, что тебе здесь понадобилось. Этот мир к демонам никакого отношения не имеет.

– Вот и я задался этим вопросом, когда какие-то недоумки меня выдернули из домена и силой попытались впихнуть в мир, который не может нас долго выносить, после его запечатывания от нас.

– Так, а напал на меня нахрена?

– Да знаю я вас хранителей, пока не сшибетесь, говорить не сядете. А так, я злой еще был, надо было пар выпустить, разозлили эти придурки. А тут ты, которого просто так не прибить. Так что, все по-честному. Да и не пострадал никто.

– Ага, это ты моим ребрам скажи, вот этим двум… ой бля… нет, трем!

– Хахаха! Забавный хранитель. Забавный. Ладно, поздоровался, пора и прощаться. А то холодно тут у вас.

– Так ты меня выпусти-то! Как я теперь сам выйду? Меня же сюда насильно протащили!

– Подожди-подожди, то есть, когда я слышал, как что-то долбилось в эфир мира, это тобой херачили по кокону? Так получается? – Существо кивнуло, и Сергей заржал в полный голос. – Извини, просто как представил себе! – И изобразил водяную сферу, о которую в разных позах и разных местах бьется огненный человечек, а в один прекрасный момент его сфера бьет между ног, и скрюченный человек со скорбным скулежом падает на спину.

– Гы-гы-гы-гы! Да, примерно так и было! Без последнего, конечно, но примерно так! – Отсмеявшись, существо встало. – Веселый ты хранитель, вот не встречал еще таких. Я, кстати, Арамант, бог войны пяти миров. Может еще и свидимся, если в гости позовешь. А теперь выпускай, замерз я!

– Ладно уж, прощай, Арамант. И, даст творец, еще свидимся. – Улыбнулся по-доброму Сергей. – Я, хранитель этого мира, разрешаю покинуть его, Араманту, богу войны пяти миров. – Бум, раскидывая капли магмы бог исчез, отзываясь толчком эфира, исходящим наружу. – Фух блин. Здоровый лоб. Пипец какой здоровый. – Пробормотал Сергей, опускаясь обратно на выжженную траву и обессиленно падая на спину. Через какое-то время почувствовал, что его трясут за плечо, открыв глаза, уставился на высоко стоящее светило, что уже пригревало вовсю.

Скосил глаза вбок, уставился на Глеба, что тряс его за плечо.

– Живой! Хвала духу-хранителю! – Глеб оглядел поле скоротечного боя, выдохнул. – А этого, все, прибил?

– Ну, это как посмотреть… – Буркнул Сергей поднимаясь. Пощупал ребра, те все еще саднили, не сильно, но чувствительно. – Скажем так, у нас боевая ничья.

– А! Так ты его изгнал?

– Не, он сам попросился домой. А я его выпустил. Вот и все… – Сергей посмотрел на свой сбитый локоть, что уже тоже зарубцевался, поднялся отряхиваясь. – И давно я так валяюсь?

– Ну, – замялся Глеб, – после того как бахнуло, я выждал еще пол часа и пошел сюда, тебя искать.

– А тебя не смутило, что это меня могло разорвать, а второй мог тебя просто схарчить и не подавиться?

– Не-е, когда так бахает, это значит, ты кого-то изгоняешь, я уже слышал. А раз изгнал, значит и бояться нечего. – Уже веселее отозвался парень.

– Ты гляди, наблюдательный… – Улыбнулся хранитель. – Так, передохнули, пора, наверное, и топать домой, да? Лошадок бы… ну, чего нет, того нет.

Глава 5

В ближайшей деревне разжились кое-каким провиантом, и на околице, не мудрствуя особо, быстро перекусили. Зария – красивое название, про себя думал Сергей, мерно топая по краю торгового тракта, пытаясь высмотреть как можно больше. Но при этом, запуганные люди, огромные поля нетронутой земли, которую можно возделывать, или разводить скот. Деревни, особенно те, что находятся чуть в отдалении от тракта, где от каждого пришлого, жители разбегаются, как тараканы от тапка. Удивительный контраст бесконечных полей и редких лесов, с бедностью и запуганностью жителей.

На третий день пути, углубившись с торговой дороги в сторону земель Залесских, напросились ночевать в одной деревушке, домов на двадцать, в небольшом сеновале. Сергею не спалось, поэтому сидя перед входом на сеновал, курил, облокотившись на столб крыши, выпуская в воздух тонкие струйки дыма. Тишина нарушалась периодическим лаем мелких собачонок, трескотней цикад и криками ночной птицы.

Детский крик прорезал ночную тишину, потом опять и опять. В доме засветилось окно, на пару минут крик стих, но вскоре повторился, только полный боли. Через двадцать минут бесконечных криков ребенка, на улицу вышел хозяин дома, опустившись на порог и уронив голову на руки. Сергей встал, медленно приблизился.

– Что случилось, уважаемый? – Поинтересовался тихо Сергей. Мужик поднял голову, в глазах застряла глубокая грусть. Махнул рукой.

– Дочка, младшая, четвертый день на живот жалуется. Так глядишь, и тоже, к предкам отправится, как старшие… – обреченность в голосе мужика, едва сдерживала рвущиеся на глаза слезы. – Вот за что мне это наказание, скажи, мил человек? Я ведь богов не обижал, не поносил, даже Гурната, будь он неладен, не трогал! А третий! Ребенок с одной и той же бедой! Вот что я плохого сделал?