Нехожеными тропами

— Верно, только просьба ко всем, когда отвечаете, вставайте, и по началу, называйте свое имя, чтобы я успел всех запомнить. И так, вы все одаренные, и собрались здесь, чтобы впервые с момента гибели первого хранителя, научиться пользоваться силой мира. Кто-то называет это волшебством, кто-то, колдовством, кто-то, магией. Но правильное название, все же, Сила мира. У большинства из вас развиты по два канала какой-либо стихии, у некоторых три, у кого-то один, но широкий. И этим, мы будем учиться с вами управлять. Как управлять, будем разбирать на теории управления, после теории, у вас будет практика. Теорию буду вести я, а практику, мне будут помогать сестры Цен, Мэй и Дарья, за что им огромное человеческое спасибо. И так, — Помолчав, оглядел класс. — Сила мира, это не что иное, как энергия, вырабатываемая не только живыми существами, населяющими мир, но и самим Миром. Потому что мир, это в некотором роде, тоже живой организм, но об этом мы поговорим в другой раз, а пока, просто примем как данность то, что это энергия, которую можно взять и направить, а брать и направлять можно при помощи каналов, что присутствуют у вас, отсюда вытекает два вида управления: силовое, или бессвязное, и структурированное. Силовое, это когда чистая сила стихии под воздействием воли выполняет какое-то действие, чаще всего, это разрушение, реже, созидание. То есть человек, не осознавая, заставляет Силу, пропуская через себя, что-либо разрушать. Понятно? Хорошо. Структурированное, это управление Силой при помощи заранее заданных параметров с использованием различного рода техник. — Сергей замолчал на секунду, окидывая взглядом молчащих учеников, внимательно слушающих его. — Когда-то давно, больше тысячи лет назад, когда теория силы только зарождалась, мы пытались прибегать к структурированию при помощи альфарской письменности, потом пробовали гноманские руны, мы даже пытались выплетать вампирские стяжи, но ни одна технология не дала такого же результата, как печати с использованием…

— … божественного языка… Ха! — На столе появился толстый енот, прошествовал к краю стола, осмотрелся, своими глазами бусинками.

— …именно! Знакомьтесь, ученики, это Феоктист, бог шуток, розыгрышей, покровитель бардов и циркачей. Так что, если вздумаете кого-то разыграть, помолитесь мохнатому пройдохе, хе-хе! — Не смутившись продолжил хранитель. — Так вот, технологию печатей, разрабатывали много людей и не людей, но до сих пор, она продолжает совершенствоваться, оптимизироваться, усложняться. До этого, мы еще дойдем, когда сможете понять систему построения печатей, и, хоть немного, поймете систему божественного начертательного языка. Может даже статься, наш мохнатый друг, поможет разобраться, в некоторых спорных вопросах. А пока, если у вас возникли вопросы, можете их задавать.

Класс заворожённо внимал каждому слову. С задней парты поднялась рука, встала миловидная девушка.

— Я Мария Романова, вы говорите: мы и больше тысячи лет. То есть вам больше тысячи?

Сергей ухмыльнулся, кивнул, соглашаясь.

— Честно говоря, сколько конкретно в данный момент, я не знаю, но было немного за тысячу сто, когда попал к вам в мир. А местный календарь, я, к своему стыду, так и не выучил. Даже поэтому, я считаю жизнь вехами, а не годами. И собрание вас всех здесь, это одна из них. Большая веха истории. Что-то ещё? — Но класс молчал, внимательно осмотрев присутствующих, Сергей продолжил. — Мне вот только одно непонятно, никто ничего записывать не собирается, я так понимаю? — после этих слов в классе воцарился шум, из доставаемых листов бумаги, черканья перьев, тихого переругивания. — А теперь, напрягаем мозги, разминаем руки и погнали, а лучше, записывайте: Введение в систему построения печатей…

Лекцию Сергей закончил в обед, отправив всех перекусить, часок переварить еду и дальше, практика с Мэй и Дашей. А дальше, круговерть дней захватила его полностью. Утренний кофе, лекция, практика, тренировка, и везде, безмолвной тенью следующий за ним Михаил.

Отпрыски знатных родов выли от нагрузки, зато бывшие холопы радовались, такой жизни. И каждый день, хотя бы пол часа времени, Сергей выделял на Михаила, рассказывая ему про физику, химию, про атомы и молекулы, кристаллические решетки и то, почему вода мокрая, а огонь горячий, разжевывая всё, что знал, всё что помнил. Многое, парень схватывал на лету, что-то приходилось разжевывать на примерах, а что-то втолковывать подзатыльником, но дело шло. Пока большинство осваивало череду малых печатей, Михаил делал стекло, кристальной чистоты и преобразовывал столовые ножи в булатную, нержавеющую сталь. Четыре месяца спустя, когда успеваемость упала до критической отметки, Сергей объявил о каникулах на две недели, чем вызвал бурю ликования, и тогда, выехав за ворота школы, он впервые обратил свой взор на Лебяжьево.

Жены, подъехавшие сзади, остановились, поглядывая на мужа.

— Девочки, а никто не хочет отдохнуть хорошенько? А то засиделись, заработались, замучились, а?

Первой вскинулась, как ни странно, Сью.