Нехожеными тропами

В зале, повисла гнетущая тишина.

— Господин, а вы женаты? — Неожиданный голос Ронды заставил герцогиню вздрогнуть.

— Угу… Три жены. — Отозвался тихо Сергей.

— Как три жены?! — Неожиданно, даже Амалия вырвалась из пучин дум и воспоминаний. — Почему три жены? А разве…? А как…? А…. почему? А… — В зале стих плач и заинтересованные взгляды собравшихся уставились на Сергея.

— Ну вот так… Давняя традиция. Да и потом, вот смотрите: Сколько у вас сейчас осталось мужчин, после этой войны? Ну? Смелее…

— Неженатых? И аристократов? Никого… Все под ноль. Остались или старые, или слишком молодые, или женатые, из самых дальних уголков страны. — Отозвалась герцогиня.

— А теперь сравните, сколько у вас рождается девочек, и сколько мальчиков? — Дав минуту обдумать эту мысль, Сергей продолжил. — А теперь, учитывая детскую и подростковую смертность, скажите, кого больше и во сколько раз?

В зале опять повисла тишина, женщины погрузились в расчеты, прикидывая в уме и считая своих знакомых.

— На одного неженатого, получается, три девушки. — Отозвался кто-то сзади.

— Хорошо, одна из этих трех, выходит замуж за парня, а остальные две что? Куда их? Не удивлюсь, что у большинства аристократок, есть дети вне брака, потому как детей хочется, да и род продолжать надо, а нет мужчин, всех щенками разобрали. — Сзади послышался смешок. — Так и в чем тогда проблема, разрешить многоженство, если все равно, так или иначе, одинокая девушка рожает детей для себя и своего рода, только теперь от официального мужа? Установили иерархию, определили условия, и все, проблема решена! А сидеть закостенело и мечтать о любви? Пф… вон, у меня три жены, старшая беременна двойней, и если захотят дети, то они могут войти в род Залесских, или, развивать свой, это их право. Также и с остальными, если средняя решит, что дети должны быть Хантерами, и они согласятся, да не вопрос! А теперь, вопрос к вам, девочки, — Сергей обернулся и окинул взглядом присутствующих, сделав многозначительную паузу. — Зная такой расклад и понимая это, скажите, кто?! Кто запретил многожёнство, но разрешил блядство, а? Типа, я закрою глаза на то, что мой муж заклепал бастарда той баронессе, то не мое дело? — еще раз обвел присутствующих взглядом. — И что получаем в итоге? Узаконенный блуд. А теперь, мой случай: зачем мне искать кого-то на стороне, если все три жены в моем роду? Вот и спрашиваю вас, кто это сказал?

Тишина, повисшая в полуразрушенном зале, казалась осязаемой. Казалось, что, если прислушаться, можно услышать скрип извилин. Герцогиня молчала, переваривая сказанное, остальные аристократки углубились в размышления.

— Так ведь в священном писании сказано: муж, да возлюби жену свою… — раздался голос сзади слева от Сергея.

— А там сказано, какую именно? — уточнил он.

— Нет…

— Тогда предлагаю узнать у того, кому принадлежит это писание… — кажется сидр развязал язык, но "Остапа было не остановить". — так и…? Имя у него есть?

— Это писание Исфет… — кажется сидр подействовал не только на хранителя, но и на остальных, потому как высказывания сзади стали более смелыми. Сергей отодвинул кружку с края стола, покачиваясь встал.

— Исфет, я, как хранитель этого мира, призываю тебя к ответу! Приказываю тебе явиться! — стукнул кулаком по столу. Присутствие богини, почувствовал сразу, после того, как назвал ее имя, поэтому внутренне напрягся, а фальката, неведомым образом оказалась в ладони.

Зал, заполненный теплом камина, озарился цепочками молний, перескакивающим по полуразрушенным барельефам, наконец цепочки сплелись, скользя по камину и собираясь в единое целое, из чего возникла фигура аристократической внешности, с лицом павшей лошади. Унылое выражение лица, постоянное недовольство в душе и вечная кабала во взгляде застыло в тот момент, когда Сергей приблизился вплотную к богине.

Глаза богини забегали, ища поддержки, осанка сдулась, уступив место сутулости, руки задрожали, а увидев фалькату, богиня попыталась упасть в благородный обморок, но, когда это не получилось, гордо вздернув лошадиный нос, уперлась горлом в меч.

— Слушаю тебя, хранитель… — выдавила она, ощущая биение кровожадной души в мече на своей шее.

— У нас тут теологический спор зашел, — Сергей чуть сдвинул фалькату, надрезая верхний слой кожи, — якобы ты запрещаешь многожёнство… — фальката едва заметно двинулась, а на шее богини выступили капли золотистой крови. — При этом, уверен, знаешь про соотношение женщин к мужчинам, поэтому, проясни девочкам этот вопрос, пожалуйста! — сделал акцент на последнем слове Сергей.

— Я…не… вы …не… я хотела сказать… вы не… он правильно… ошибалась… конечно можно, ради спасения… честь… достоинство… — богиня вещала долго, надоев слушать, подлил себе сидр, вышел во двор, забив трубку, закурил.

— Знаешь Саян, лучше бы пива принёс… — произнес Сергей в пустоту. Пустота ответила смехом и бочонком, в бок которой был вбит небольшой кран. — Во, другое дело! А теперь, рассказывай!