Читаем Некогда жить полностью

Во время траурной церемонии прилетевший на Алтай президент России Владимир Владимирович Путин сказал: «Все мы хорошо знали, что Михаил Сергеевич был человеком исключительного таланта, самобытным. Не случайно сотни тысяч жителей Алтайского края и всей России его любили и уважали, доверяли ему. И, даже не зная его, считали своим. Конечно, за это время он не в состоянии был решить всех проблем, которые стояли перед ним, но искренне, хочу это подчеркнуть, абсолютно искренне хотел сделать жизнь в крае лучше…»

Прощание продлилось дольше объявленного времени. По сохранившимся традициям, провожающие Михаила Сергеевича Евдокимова в последний путь, в основном, были в темной одежде. И по тому, как господин Назарчук, председатель Краевого совета народных депутатов (КСНД), был наряжен в светлый костюм, многие расценили, что этот день для него был праздником.

Когда цветы и венки выносили из Дворца спорта, где стоял гроб с телом губернатора, у друзей и родственников Михаила Сергеевича возник вопрос: что делать с венком, принесенным Назарчуком?

Одни, в порыве чувств, предлагали отнести его к дверям подъезда дома, где живет Назарчук. Другие – повесить на ручку двери квартиры. Предложений было много. В итоге – не взяли. Оставили во Дворце спорта. Когда машина с телом Михаила Сергеевича поехала в Верх-Обское, жители районов и сел выходили на трассу и устилали путь цветами. Эти похороны можно было сравнить разве с тем, когда в последний путь провожали Юрия Алексеевича Гагарина. Подобного больше я не видел.

Супруга Михаила Сергеевича Евдокимова, Галина Николаевна, не смогла проводить мужа в последний путь. Она после аварии в тяжелом состоянии находилась в больнице.

Набрав силы и мужества, она обратилась к жителям Алтая:

«Дорогие земляки!

Низкий поклон вам за помощь вашу, за поддержку. За то, что проводили в последний путь моего мужа, любимого и дорогого для многих жителей Алтая и России.

Когда мы познакомились, у Михаила Сергеевича даже мысли не было о том, чтобы жить где-то в другом месте. Он часами взахлеб рассказывал мне о своей родине, о том, какие замечательные люди его земляки. Его любовь к краю была такой сильной, что, не поселись он здесь, сделался бы несчастным на всю жизнь. Когда приходилось уезжать надолго, он тосковал по Алтаю, рвался сюда изо всех сил. Тесно, говорил, ему без просторов алтайских, не вздохнуть полной грудью. Зато здесь чувствовал себя счастливым. Светился весь. Прикипел он к Алтаю всей душой.

А земляков, жителей края, любил как родных, близких сердцу. Всегда стремился помочь, чужую боль переживал как личную. Как приезжал на Алтай – шли к нему люди со своими бедами. И так много бед этих приходилось выслушивать, что принял твердое решение: хватит поодиночке людям помогать, пора край выручать. Вы знаете, что Михаилу Сергеевичу ничего от власти не надо было. Просто не мог он никогда мириться с несправедливостью. Ни в чем. Если во власти видел несправедливость, он открыто это говорил. Михаила Сергеевича возмущало то, что народ Алтайского края, работящий, умный, живет почти хуже всех в России. Он всем сердцем хотел, чтобы процветал край, который вырастил его. Чтобы были счастливы земляки. Уважал он простых, обычных людей, не отгораживался от них никогда. Как-то сказал мне: «Я горжусь земляками. Такие крепкие, сильные, к любым испытаниям готовы… – А потом добавил задумчиво: – Все сделаю, чтобы этих испытаний было меньше».

Вы видите, сколько хорошего сделал Михаил Сергеевич для края. Знаете, что ничего от народа не скрывал. Как ребенок радовался успехам края. Все, что он делал, было известно, открыто. Вернул он людям веру в то, что можно жить лучше. И нельзя сейчас отказываться от тех планов, которые хотел воплотить Михаил Сергеевич. Не должна прекращаться работа, которую он начал. Я обращаюсь ко всем, кто с ним работал, ко всем, кто его знал. Не дайте погибнуть его делу.

Второго Евдокимова больше не будет. Конечно, его никогда не забудет народ Алтая. Но продолжение им начатого – это даже больше, чем память. Слишком дорогую цену заплатил Михаил Сергеевич, чтобы его начинания были похоронены вслед за ним.

Михаил Сергеевич был счастливым человеком. Потому что сбылась его давняя мечта – жить и работать на родине. Я тоже люблю край. Много раз убеждалась, какие богатые сердцем здесь люди. Сейчас вы помогаете мне и дочери пережить наше горе. Для многих его земляков потеря Михаила Сергеевича – личное горе. Спасибо вам, родные. Еще раз низко кланяюсь вам, люди».

<p>Клара Новикова «В политике – жестокие игры…»</p><p>Лев Дуров «Я предчувствовал его мучительный финал…»</p>

Памяти Михаила Евдокимова

(«Эхо Москвы», август 2005 г.)

Ксения Ларина. Вот кто бы знал, что программу «Дифирамб» мы будем посвящать памяти этого человека, он не будет сидеть напротив нас в качестве гостя и героя.

Перейти на страницу:

Все книги серии Лучшие биографии

Екатерина Фурцева. Любимый министр
Екатерина Фурцева. Любимый министр

Эта книга имеет несколько странную предысторию. И Нами Микоян, и Феликс Медведев в разное время, по разным причинам обращались к этой теме, но по разным причинам их книги не были завершены и изданы.Основной корпус «Неизвестной Фурцевой» составляют материалы, предоставленные прежде всего Н. Микоян. Вторая часть книги — рассказ Ф. Медведева о знакомстве с дочерью Фурцевой, интервью-воспоминания о министре культуры СССР, которые журналист вместе со Светланой взяли у М. Магомаева, В. Ланового, В. Плучека, Б. Ефимова, фрагменты бесед Ф. Медведева с деятелями культуры, касающиеся образа Е.А.Фурцевой, а также отрывки из воспоминаний и упоминаний…В книге использованы фрагменты из воспоминаний выдающихся деятелей российской культуры, близко или не очень близко знавших нашу героиню (Г. Вишневской, М. Плисецкой, С. Михалкова, Э. Радзинского, В. Розова, Л. Зыкиной, С. Ямщикова, И. Скобцевой), но так или иначе имеющих свой взгляд на неоднозначную фигуру советской эпохи.

Нами Артемьевна Микоян , Феликс Николаевич Медведев

Биографии и Мемуары / Документальное
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?

Михаил Александрович Полятыкин бок о бок работал с Юрием Лужковым в течение 15 лет, будучи главным редактором газеты Московского правительства «Тверская, 13». Он хорошо знает как сильные, так и слабые стороны этого политика и государственного деятеля. После отставки Лужкова тон средств массовой информации и политологов, еще год назад славословящих бывшего московского мэра, резко сменился на противоположный. Но какова же настоящая правда о Лужкове? Какие интересы преобладали в его действиях — корыстные, корпоративные, семейные или же все-таки государственные? Что он действительно сделал для Москвы и чего не сделал? Что привнес Лужков с собой в российскую политику? Каков он был личной жизни? На эти и многие другие вопросы «без гнева и пристрастия», но с неизменным юмором отвечает в своей книге Михаил Полятыкин. Автор много лет собирал анекдоты о Лужкове и помещает их в приложении к книге («И тут Юрий Михайлович ахнул, или 101 анекдот про Лужкова»).

Михаил Александрович Полятыкин

Политика / Образование и наука
Владимир Высоцкий без мифов и легенд
Владимир Высоцкий без мифов и легенд

При жизни для большинства людей Владимир Высоцкий оставался легендой. Прошедшие без него три десятилетия рас­ставили все по своим местам. Высоцкий не растворился даже в мифе о самом себе, который пытались творить все кому не лень, не брезгуя никакими слухами, сплетнями, версиями о его жизни и смерти. Чем дальше отстоит от нас время Высоцкого, тем круп­нее и рельефнее высвечивается его личность, творчество, место в русской поэзии.В предлагаемой книге - самой полной биографии Высоц­кого - судьба поэта и актера раскрывается в воспоминаниях род­ных, друзей, коллег по театру и кино, на основе документальных материалов... Читатель узнает в ней только правду и ничего кроме правды. О корнях Владимира Семеновича, его родственниках и близких, любимых женщинах и детях... Много внимания уделяется окружению Высоцкого, тем, кто оказывал влияние на его жизнь…

Виктор Васильевич Бакин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары