Некого больше убивать

Марти был явно поднатасканней Гарри, но последнего это только радовало. Информация, которую они почерпывали из встреч с киномагнатами, немедленно шла в дело: нацеленно подбирались актеры, им срочно готовились фото-портфолио, с ними снимали этюды, напоминавшие роли, которые вот-вот должны были появиться на рынке. Дальше шли встречи с кастинг-режиссерами, режиссерами и продюсерами. Неофициальные, официальные; шли пробы, пока их подопечные не подписывали контракты. Процент попадания был очень высоким. Им завидовали, подпускался слушок, что без нажима Гаруччи-старшего ничего не обходилось, но Гарри готов был поклясться, что это ложь.

Ни прославленные родители, ни великие мира сего, ни, тем более, мафия не могут сделать звезду из бездарности. Они только могут помочь таланту подняться и пробиться — попросить лидеров шоу-бизнеса посмотреть-послушать, спонсировать издание книги, постановку спектакля, заплатить за паблисити. Но тем же заняты агентства, импрессарио. И слишком много им пришлось бы просить и платить. Да и совсем одноразовыми были бы их усилия, если бы не опирались на Дар Божий.

Но он, как известно, у кого — больший, у кого — меньший. Широченный спектр, измеряемый, как и почти все в этом мире, деньгами. Пропорционально, по мере добавления цветов. Но там, где спектр этот переходит в ультрафиолетовый, деньги растут в десятки, сотни раз быстрее. В десятки, сотни раз больше зарабатывают исполнители первых ролей, нежели вторых. Так же, как и те, кто представляет их интересы, кто их заметил во мраке инфракрасного и довел до грани обжигающего ультрафиолета, кто может удержать их на этой грани, не позволяя ни упасть назад, ни сгореть.

Вот это трудное ремесло и предстояло освоить молодым партнерам. Гарри и Марти понимали, что сколь успешно ни маневрируй своей «пехотой», без «тяжелой артиллерии», без разрывающих чувства зрителей «снарядов», «бомб» крупного финансового успеха не добиться. «Оружие», которым пользовался покойный Джо, устарело. Кроме… Мелинды Монтрей. Однако эту «секс-бомбу» еще не начиняли настоящей взрывчаткой. Джо Марчик разве что рисовал проекты, но вовсе не собирался ставить ее на вооружение ни одной из голливудских армий, она была нужна ему самому — напоказ и в постели, а значит, хватало и оболочки… Но Мелинда знала, что она «бомба», и ядовито ржавела в ожидании «начинки» — роли и «средств доставки» — продюсера, режиссера.

В момент, когда Гарри и Марти о ней вспомнили, она практически утратила связь с агентством, которое обеспечило ее разве что несколькими второсортными ролями. Была у Мелинды надежда, но она умерла вместе с Джо. Через несколько месяцев заканчивался ее контракт с МСР-студией, а, значит, и со «Стардевом». Сегодня ей не на что жить, и она зависит от подарков любовников, завтра — пойдет по рукам?… Охотясь за ролью, она сблизилась с Нэтом Ботиным, но это тоже была ошибка: Ботин — интеллектуал, ни на длительную связь, ни на роль в его фильме «бомба без начинки» рассчитывать не могла.

Гарри нашел Мелинду в маленькой, неприбранной, пахнущей невыпитым «Бурбоном» и пролитыми шампанским и «Шанелью» квартирке. Неделю назад улетел в Нью-Йорк, так и не дождавшись нового фильма, Ботин. Разочарованная Мелинда трое суток кружилась в блядоходе Свэна Ламми, а теперь отсыпалась, пытаясь обдумать житье. А так как делать это она разучилась и тупик был столь очевидным, Мелинда пила виски вперемешку со снотворным. Потому-то Гарри пришел без предупреждения — не мог дозвониться, потому нашел ее спящей — вошел в незапертую дверь.

И была она… прекрасна. Первый раз увидел ее Гарри не глазами мальчика на побегушках у великого Марчика — эти платиновые волосы, разметавшиеся по подушке, длинную белую шею, плавно перетекающую в округлые плечи, совсем ослепительную, поднятую вверх грудь, упругие лекала бедер…

Мелинда спала, по-детски причмокивая, и мельчайшие капельки пота тихо звенели на пуху ее верхней губы… И Гарри, не удержавшись, прикоснулся к ней своими губами.

Испуганно распахнулись синие глаза, а признав, засветились интересом.

— Это ты, Гарри?… Что-нибудь случилось?…

Что случилось? А случилось то, что у Гарри чуть не оборвалось сердце и он понял, что еще никогда ни одну женщину не желал так страстно.

— Господи! — произнесла, наконец, Мелинда. — И ты тоже…

И заплакала. Она не пыталась прикрыться. Больше того, сбившаяся вверх рубашка обнажила… Он мог бы…

— Мелинда, — выдавил он из себя глухим голосом, — пожалуйста, приведи себя в порядок. Через три часа я пришлю за тобой машину. — И круто повернувшись, ушел.

Когда Мелинда приехала в офис, она была (или ему так казалось?) еще прекрасней. Свежая, с ярко красной помадой на губах, в открытом голубом платье, делавшем ее несравненное тело еще и загадочным.

— Ну, так что случилось, Гарри? — повторила она вопрос, чуть насмешливо, чарующе улыбась, сладко полуприкрыв глаза.

— Хотим обсудить с тобой бизнес. С мистером Гаруччи ты поздороваешься? — спросил Гарри, указывая на сидящего в углу в кресле Марти.

— С мистером Гаруччи… А Марти… Здравствуй! Каким сладким мальчиком ты стал!