Некомант #2

Уткнувшись личиком в лавку, кошечка отклячила попку и непрерывно помахивала хвостом, который я теперь уже удерживал двумя руками. Странное ощущение, словно от слабых ударов статики, но не сказать, чтобы неприятное — сродни чуть более чувствительной щекотке. Став урчать громче, Оудетт слегка раздвинула ножки — ее смазка уже даже начала стекать капельками по бедрам, словно вынуждая меня просто взять девчонку без продолжения прелюдий. Тем не менее, я пока что просто стал поглаживать попец, одной рукой проводя большим пальцем почти рядом с дырочками, слегка касаясь нежной кожицы половых губок. От подобного Оудетт стала мурлыкать еще громче, пока я не отпустил хвостик.

«Уровень симпатии Оу увеличивается»

— Мр-р, ня… Похоже, что любое ощущение от твоего воздействия усиливается, если я в это время касаюсь тебя своим хвостом, — прошептала девушка, повернувшись ко мне.

— Тогда возьмем на вооружение.

— Да, нян... Костенька, у тебя уже такой большой, да еще и подрагивает… Что же мне теперь делать, тут рукой явно не справиться, нян! — обеспокоенно сказала девушка, смотря на мой стояк. Шевельнув ухом, Оудетт наклонилась к члену и торопливо провела язычком по его поверхности. — Ах! Ты, наверное, хотел бы поместить его внутрь меня, нян? — облегченно выдохнув, словно нашла разгадку, сказала кошечка.

— Да, ты осознала разницу между тем, что было у тебя с сестрой, и мной? — улыбнувшись, я вновь потрепал девчушку по голове, пока она продолжала облизывать мою разгоряченную плоть.

Положив пальчик на подбородок, Оудетт о чем-то задумалась, разглядывая член, после чего постаралась широко раскрыть рот и осторожно обхватила губами головку.

— С зубками осторожней, милаш, — сказал я, и девушка, легонько кивнув, зажмурилась и попыталась заглотить член побольше, но почти сразу закашлялась, и ее ушки поникли.

— Прости, нян, — расстроенно сказала девушка, выпустив прибор изо рта и начав старательно вылизывать головку. — Я, наверное, хуже всех, нян, все время такая неуклюжая!

Не став ничего говорить, я поднялся и прижал мяукнувшую от неожиданности кошечку к себе. Покачивая хвостиком, она слегка отстранилась и посмотрела на меня снизу вверх.

— Ты мне кажешься замечательной, а учитывая твой стиль со множеством падений… думаю, это из-за нестабильной природы твоих способностей, мы поищем решение вместе, — сказал я, чмокнув расстроенную девушку в нос. Шмыгнув, Оудетт крепко меня обняла и прошептала «Костя!»

«Уровень симпатии Оу увеличивается»

— Мне было страшновато, нян… Тут все кажется таким узким, — отпустив меня, сказала девушка, сев на лавку и раздвинув ножки. — Но я тебе доверяю и, если правда понравилась, то была бы рада ощутить тебя внутри, нян, — смотря в сторону, сказала Оудетт, слегка играясь с половыми губками своими пальцами.

— Я буду нежным. И не волнуйся, ты очень милая, — расстелив полотенца, я помог кошечке лечь поудобней и, расположившись сверху, поцеловал ее в губы. Оудетт с замиранием сердца смотрела в мои глаза, и слегка вздрогнула когда моя головка коснулась ее все еще влажных губок. Крепко обняв меня, девушка впилась ноготками в кожу, дыша чаще. Ее ушки задрожали, а полуоткрытые губы замерли в неозвученном возгласе — удивительное смешение интереса, страха и преданности во взгляде. Еще немного — и я резко вошел, в тот же момент применяя «Лечение».

Вздрогнув, кошечка часто задышала, переведя взгляд куда-то в потолок. Ушки успокоились, а затем Оудетт вновь посмотрела мне в глаза.

— Ты… внутри, нян. Словно заполняешь меня всю, но это ничуть не больно, даже наоборот, появляется приятный комфорт где-то внизу животика и разливается по телу, нян, — озвучила все нека, после чего мяукнула и лизнула мои губы.

— Дальше только лучше, — сообщил я, подмигнув, и начал медленно двигаться. Полностью вытащив член, я медленно вошел обратно, затем повторил так несколько раз, давая девчушке почувствовать удовольствие от трения между нами.

Широко раскрыв ротик, Оудетт непрерывно урчала, продолжая ловить мой взгляд, а ее пальчики теперь уже расслабились и просто гладили мою спину. Нека оказалась очень узенькой, как она сама и думала, но для меня, разгоряченного очень долгой прелюдией, это было даже лучше. Медленно вставляя, я наслаждался каждой секундой, проведенной внутри девушки, а ее тихие искренние постанывания были отличной наградой.

— М-м, нян, как же хорошо! Костенька, а это ничего, что ты не можешь войти внутрь на всю длину, нян? — вновь забеспокоившись, девушка обняла мою шею и с тревогой посмотрела мне в глаза.

— Все отлично, твое тело мне очень нравится, как и ты сама, — прошептал я чересчур взволнованной девушке на ушко, дернувшееся от моего дыхания.

— Вот как, нян… А если сзади попробовать? — с легкой тревогой посмотрев на розоватую смесь нескольких капелек крови и смазки, пропитавшую полотенца, кошечка поднялась и, встав на колени, оперлась на стенку руками, отклячив попку. — А-ах! Да… ДА!