Некомант #4

Повинуясь «Приказу», Нолик раздвинула ножки, открывая вид на влажную из-за обилия смазки киску, по направлению к которой и отправился кусочек льда. Поводив по лобку, я сместил льдинку и коснулся клитора на пару секунд, после которых будто бы невзначай дотронулся до бугорка пальцем. Вцепившись в столешницу до побеления костяшек, кошечка сдавленно мяукнула, отрывисто дыша, но боялась сказать хоть что-то, боясь того, что я прекращу. Чередуя холод льда и тепло своих рук, я ласкал кошечку, медленно, круговыми движениями водя по бугорку пальцами, а порой и раздвигая половые губки льдинкой.

— Какая ты сейчас послушная. Я даже могу передумать тебя наказывать.

— Няет! — вздрогнув, девушка умоляюще посмотрела на меня, и тогда я коснулся ее чуть приоткрытого рта остатками льдинки, которую нека стала жадно посасывать.

— Но теперь наказания будут и впрямь наказаниями. Я ограничу тебя, если ты и дальше нарочно не будешь стараться в полную силу.

Кошечка молчала, просто смотря на меня, лишь ее хвостик тихо шуршал по поверхности металла.

— Твоих замашек тоже касается. Я мог бы понять твое желание меня оттолкнуть, пока высасывание было чересчур сильным, но скоро оно сведется к минимуму, и ты станешь моей полноправной любовницей. Не нужен никто другой, только ты и я, — склонившись ближе, я зашептал на ушко девушки. — Ты будешь как и раньше без ума от моей близости, а я буду трахать тебя, пока не смогу насытиться твоим чутким телом. Наполню тебя семенем и буду продолжать до тех пор, пока тебе не будет больно свести ножки вместе.

Девушка шумно сглотнула, затем, словно пытаясь проверить, свела ножки вместе и все еще внимательно разглядывала меня.

— Или все же это твое истинное отношение? Ты считаешь себя выше других?

— Дя, мяу. Вы все слабее. Я мяугу перемолоть толпу в одно мяугновение, создать нявероятные сооружения! — эмоционально произнесла Нолик, обдавая мое лицо своим жарким дыханием. Ее губы скривились в довольной ухмылочке.

— О. Ты думаешь, что и в этот раз я возмущусь и захочу взять тебя силой, лишь бы ты заткнулась?

— А разве няет? У тебя встал, мяу. Ну же. Заткни дурную самку, посмевшую подвергнуть сомнению твою доминацию, мяу! Поставь ее на место, заставь стонать и скулить, вынуждая думяуть лишь о твоем грязном члене вместо своих сверхвозможнястей! Заставь ее ползать по полу, перемяузанную в твоей сперме, и умоляющую трахать ее снова и снова, мяу! Ой, — заморгав, кошечка побледнела.

— Не удивляйся. Просто заставил тебя сказать, что было на душе, ты ведь полностью в моей власти, — ответил я, улыбнувшись. — Настолько давит бремя твоей ответственности и силы, что тебе хочется, чтобы кто-то другой был рулевым?

Смутившись, Нолик не сразу нашла в себе силы посмотреть мне в глаза после того, что наговорила. Нет, она бы, возможно, и сама это сказала, но одно дело, когда собеседник знает правду, а другое — когда ты просто поддерживаешь образ.

— Дя... У меняу дырявая башка, а все от меняу что-то хотят, надеются... Так еще и я сама хочу, чтобы на меняу полагались, но... Не слишком, мяу, — грустным голоском сообщила Нолик. — И тебя хочу, мяу, чертов собственник. Чем больше путешественниц, тем мяуньше вероятность, что ты захочешь выбрать совершенство для удовлетворения своей похоти, мяу.

— Видишь? А надо было всего-то поболтать, — хмыкнув, я коснулся половых губок девушки и стал нежно ласкать пальцами. — Но ты все равно накосячила, так что придется потерпеть.

Вжавшись в стол, девушка, казалось, меня не слушала. Закрыв глазки, она развела ножки шире, чтобы я мог ласкать ее беспрепятственно. Тихо мурлыкая, Нолик издавала тоненькие стоны, когда мои пальцы теребили ее возбужденный клитор, порой погружаясь внутрь дырочки; когда я видел, как девушка начинает дышать чаще, я прекращал, затем вновь возобновлял игру, то радуя неку касанием своей ладони, то погружая внутрь нее пальцы. Смотря на меня с мольбой, приправленной желанием, кошечка жалобно мяукала, но я оставался непреклонным. Второй раз, третий, пятый...

Часто дыша, нека, казалось, уже начинает сходить с ума из-за того, что я не даю ей кончить, но больше не пытается спорить. Возможно, она уже нырнула с головой в нашу игру, все больше предвкушая сладость от момента, когда я все-таки позволю ей достичь оргазма. Вовремя.

— Ой, срамота какая, нян, — вошедшая Оудетт улыбнулась и, подойдя ближе, стала жадно рассматривать Нолик.

Брюнетка протяжно мяукнула, понимая, что прямо сейчас я с ней точно заканчивать не буду, переключившись на приглашенную мной кошечку. Не в силах даже помастурбировать, Путешественница лежала на столе, сгорая от неудовлетворённого желания и ощущения зависимости.