Некоторые подробности из жизни драконов

Видимо, это был жаркий бой. Меч Беовульфа был недостаточно хорош, чтобы поразить драконицу. Он уже понял, что не сможет победить, когда заметил великолепный огромный меч, явно предназначенный для того, чтобы убить дракона. Конечно, та драконица была дурой, но всё же не до такой степени, чтобы перед боем самой выложить для противника эффективное оружие против себя. Меч был заряжен магией, рассчитанной на то, что как только егокоснётся рука человека, он начнёт раскаляться и плавиться. Драконица надеялась, что, отбросив собственный меч, Беовульф схватит клинок, который тут же раскалится, и он останется безоружным, но Беовульф всё мгновенно понял, он не бросил меч, но осознал, что у него есть возможность нанести только один удар. И первый же удар, нанесённый героемдраконице, стал смертельным, хотя на рукоятке явно осталась кожа с рук Беовульфа.

Восхищённые дружинники потом рассказывали: «Битва была такой жаркой, что клинок расплавился». Простодушные воины не приняли а расчёт то, что если бы там плавился металл, то и от человека осталась бы горстка пепла. Клинок, видимо, расплавился уже в теле драконицы, так что она умерла раньше, чем Беовульф успел отдышаться.

Итак, Беовульф стал конунгом, правил мирно и успел состарится. Но герою не было суждено «умереть на соломе». Драконы в тех краях не перевелись, и хотя онине тревожили людей, но одного из них потревожил человек, причём, довольно глупый. Случайно обнаружив драконью пещеру, он украл из сокровищ спящего дракона золотой кубок. А дракона нельзя обокрасть безнаказанно. Взять из его сокровищ хоть крохотнуюзолотинку — это оскорбление, которого дракон не может вынести. И тот дракон, не покидавший своей пещеры 300 лет, вылетел и стал разорять владения Беовульфа.

Старый конунг с дружиной поспешил к логову дракона. Но стоило дракону дохнуть огнём, как дружина разбежалась. И Беовульф вступил в единоборство с драконом. Тот дракон был силён, не из тех, кому можно вырвать лапу, а герой был уже стар и прежней силой не обладал. Он сразу понял, что этот бой ему не выиграть, но отбивался он умело и ожесточённо. Получая рану за раной, он и дракона изрядно потрепал. И вот, когда герою уже суждено было упасть без сил, один из его дружинников, Виглаф, переборов страх, метнул в дракона копьё. Это не причинило дракону никакого вреда, но на миг дракон отвлёкся, и Беовульф успел нанести ему смертельный удар.

Беовульф всё-таки убил этого дракона, но и сам умер от ран. А Виглаф вынес сокровища из пещеры. Заслужил.

Легенда оБеовульфе дышит подлинностью. Если в ней и есть некоторые несообразности, но их легко можно объяснить вполне реалистичным способом.

— А вот драконьи сокровища… Они появляются почти во всех легендах о драконах, но я нигде не нашёл нормального объяснения тому, зачем драконам сокровища?

— Не забывай, что все драконы легенд — это падшие драконы, сохраняющие в себе значительную часть драконьей природы, но это уже фактически бесы. По природе своей драконы — большие эстеты, тонкие ценители и поклонники прекрасного. Золото — красивый металл, а если золото украсить ещё драгоценными камнями, а если изделие принадлежит хорошему ювелиру, получается очень красиво. Дракон может часами любоваться изящной золотой чашей, украшенной рубинами. Нормальному дракону не ведомы скупость и страсть к скупердяйству, его любовь к драгоценностям совершенно бескорыстна. Падший дракон — вместилище всех возможных страстей. Бескорыстное драконье эстетство превращается у него в жажду обладания. Он любит уже не красоту, он любит клады, хотя и не может ими никак воспользоваться, но само понятие «моё» приобретает над ним страшную власть. Вон — посмотри — золотые столешницы из дворца пресвитера Иоанна. Нормального дракона они никогда не заинтересовали бы, это ж не произведения искусства. Но у падшего дракона глаза загораются при взгляде на них, ведь такие большие слитки золота вряд ли можно отыскать ещё где-то в мире.

— Ты и сам сидишь на этих слитках.

— Не я собирал этот клад, я его просто сторожу, чтобы передать людям. И тем людям, которым я его передам, он нужен не для потакания собственным страстям, а для того, чтобы чеканить монету. Эти рыцари бескорыстны. Но для большинства людей золото стало символом удовлетворения страстей. И драконы заразились этой человеческой страстью. Драконам золото ничего не даёт, они не могут на него ничего приобрести, но их очень волнует мысль о том, как много людей хотели бы обладать этим золотом, а не обладают, потому что всё оно во власти его, дракона. От золота пахнет грехом и этот запах пьянит падшего дракона, не смотря на то, что сам он плотские грехи совершать не может. Падшие драконы стали примитивными скупердяями, совершенно бессмысленная страсть к золоту искалечила их души. Впрочем, все страсти бессмысленные, потому что их удовлетворение не даёт того, что обещает.

— Расскажи ещё про Георгия Победоносца.