Некоторые подробности пикантны

«Нельзя. Нельзя доверять этом аристократам. Скользкие как угри. Вывернуться. Уверен, что в том деле не обошлось без Рудольфа фон Палленхаузена. И бриллианты, скорее всего, у него. Но как ему удалось провернуть такое дельце? Как он сумел обвести вокруг пальца Василевского? Тот тоже из аристократов, из тех, которые разорились во время войны. А он после войны стал грабителем. Свидетелей своих преступлений не оставлял в живых. Неужели Василевский так доверял фон Палленхаузену? Правильно ли то, что я передал агенту фотокарточку Палленхаузена?»

В таких размышлениях полковник добрался до дома, где, удобно устроившись в кабинете с сигарами и коньяком, стал внимательно изучать уголовное дело.

Бытовое убийство в купе поезда. Были публикации в газетах. Предположений и версий от репортёров хватило дня на два. Да и кому интересно, что зарезали ювелира поляка? Ну ограбили. Не первый и не последний. Следственные действия шли своим чередом. Определён круг подозреваемых. Некий Василевский и его сожительница, танцовщица какого-то притона, которую признали сообщницей. Их задержали. Краденого не нашли. Арестованные отпирались от всего. Неожиданно Василевский предпринял попытку побега и был убит. Сожительницу засадили в тюрьму и забыли о ней. Кому она нужна?

В деле присутствовали объяснения, заявления, протоколы, схемы, планы, фотокарточки. Ювелир Адам Михальчик прекрасным днём выехал из дома с багажом, в котором вёз исполненный заказ и значительное количество наличных денег для покупки золота, серебра и драгоценных камней. Багаж состоял из чемодана и саквояжа. Оба предмета сделаны на заказ ещё отцом ювелира. Для красоты и солидности на них навесили инициалы владельца, латинские буквы А и М. Буквы были очень изящные. Серебро и золото. Ювелир сел в поезд. На конечной остановке в купе был обнаружен его труп. Складывалось впечатление, что в купе орудовал мясник: всё в кровавых пятнах. Орудие убийства – нож – валялся там же. На трупе не было одежды. Разодранная на длинные лоскуты она валялась на полу. Ювелир был истыкан ножом. Раны не смертельные, но множественные. Смерть наступила из-за потери крови. Не сразу. Так определил полицейский врач. Багажа в купе не нашли.

«Явно Михальчика пытали. Одежду разодрали, потому что искали бриллианты. Значит, драгоценностей и денег при нём не было. А где же они? Интересный вопрос! Да, дело велось из рук вон плохо. Понятно почему. Наплевать на этих поляков! Получается, что Михальчик опасался нападения и решил подстраховаться. Товар свой и деньги он отправил другим надёжным путём. Но по какой причине его светлости не вернули его фамильные драгоценности? И почему не были сделаны закупки ювелирных материалов? Фирма небольшая. Единственный владелец сам Михальчик. После убийства ювелира фирма оказалась в долгах, с которыми наследники очень долго расплачивались. Семья обеднела, но из своего дома никуда не выехала. Продолжали жить скромно. У подозреваемых Василевского и его подельницы ничего из пропавшего не нашли. Подельница, она же танцовщица, оказалась кокаинисткой. Нет сомнений, что ювелира резала она. По какой-то причине Василевский не мог её остановить. Отсутствовал в купе в тот момент? Всё возможно. Да, дело глухое. И чего неймётся его светлости? Бриллиантом больше, бриллиантом меньше, на его финансовом состоянии это не отразилось. Нет! Подавай ему цацки! Ох, уж эти аристократы. Дрянные людишки по сути своей. Эх! Если бы не война. Да разве мог этот обормот подойти ко мне тогда?! Стоял бы передо мной согнувшись, как официант и о милости просил бы. А сейчас? Я на полусогнутых перед ним бегаю. А что делать? Деньги нужны.».

Радуясь тишине и покою, отсутствию домашних, потягивая коньяк, так рассуждал фон Дальберг. И размышлял, куда исчезли драгоценности и деньги. Утром он проехал путь Михальчика от дома до вокзала, понимая, что прошло много времени, и надеясь заметить что-то, что ускользнуло от полиции тогда. Ничего. Полковник помнил это место до войны. Модный ресторан. Рядом магазины французской одежды и парфюмерии, испанских вин, ювелирных изделий. Сейчас же вокзал и площадь серые, безликие, захламлённые. Людей мало. Поездов ещё меньше. Вдруг мелькнуло знакомое лицо.

– Господин Гаук! Неожиданно вас увидеть здесь! Рад приветствовать! Как ваши дела?

– О! На самом деле какая неожиданность! Добрый день, господин Дальберг. А я от кого-то слышал, что вас на русском фронте убили. Стало быть, долго проживёте. А я здесь служу. После ранения отправили на пенсию. И сюда. А вы как?

– И я после фронта демобилизован. По возрасту. Пенсион небольшой. Поэтому вновь на службе. Но в этот раз в интендантах, по хозяйственной части. Пройдёмте, пропустим по стаканчику. За мой счёт.

Фон Дальберг развернулся было к ресторану, но Гаук его остановил.

– Пойдёмте в пивную, там приличнее, чем в ресторане. И цены подходящие. Да. Всё изменилось.

Сделали заказ.

– Давно ли вы служите при железной дороге, господин Гаук?

– Не совсем при железной дороге. Я возглавляю отдел полиции несколько лет.