Некрасов

В запоздавшем мартовском номере журнала (он получил цензурное разрешение только 26 марта и вышел в свет 1 апреля) появились официальные материалы (их поместили в конце номера!), а отсутствие славословий по поводу манифеста было специально разъяснено во «Внутреннем обозрении» (его вел в это время публицист Г. З. Елисеев, вскоре ставший одним из руководителей журнала). «Вы, читатель, вероятно, ожидаете, — говорилось в обозрении, — что я поведу о вами речь о том, о чем трезвонят, поют, говорят теперь все журналы, журнальцы и газеты, то есть о дарованной крестьянам свободе. Напрасно. Вы ошибаетесь в ваших ожиданиях. Мне даже обидно, что вы так обо мне думаете». Дальше следовало рассуждение о том, что солидный обозреватель не обязан гоняться за всеми повестями…

В этом же номера читатели прочли «Песни о неграх» Г. Лонгфелло в переводах М. Л. Михайлова, руководившего в это время иностранным отделом журнала. Эти песни об ужасах рабовладельчества, о стремлении невольников вырваться на свободу нельзя было иначе воспринять как замаскированный отклик на положение «наших домашних негров». Одна из песен, заключавшая весь цикл, содержала грозное предупреждение:

Самсон порабощенный, ослепленный
Есть и у нас в стране. Он сил лишен,
И цепь на нем. Но — горе! если он
Поднимет руки в скорби исступленной
И пошатнет, кляня свой тяжкий плен,
Столпы и основанья наших стен…

А вслед за переводами Михайлова шла статья В. А. Обручева «Невольничество в Северной Америке»; здесь с помощью убедительных примеров читателю внушалась мысль, что тяжкая жизнь негров под плетью плантаторов неминуемо приведет к восстанию ради «великой идеи», ради «священных прав», а в рядах восставших найдутся люди, которые будут ими руководить.

Среди материалов «Современника» этого времени выделяется поэма Тараса Шевченко «Гайдамаки» (она появилась в русском переводе П. Гайдебурова). Картина крестьянского восстания на Украине XVIII века, с большой силой воссозданная в поэме, не случайно привлекла внимание Некрасова: в дни, когда началось усмирение бунтующих мужиков, ждавших «полной воли» и не получивших ее, поэма вдохновенно рисовала народный бунт, звала к восстанию.

Особое звучание «Гайдамакам» на страницах «Современника» придавала недавняя смерть поэта-кобзаря. Сильно взволнован был ею и Некрасов, видевший в Шевченко подлинно народного поэта, хорошо знавший его трагическую судьбу.

Некрасов любил поэзию Шевченко, близкую его собственным творческим исканиям. Народные поэмы украинского певца предшествовали работе Некрасова над поэмами из крестьянской жизни, они оказали влияние на становление образа русской женщины-крестьянки, героини лиро-эпических полотен, созданных Некрасовым в 60-е годы. Одну из шевченковских поэм, «Наймичку» (в переводе А. Плещеева, озаглавленном «Работница»), Некрасов напечатал в «Современнике» еще при жизни автора. Героиня этой поэмы Ганна явилась в его глазах «величайшим идеалом материнской любви».

Последние годы жизни Шевченко провел в Петербурге. Поэт принимал участие в подпольно-революционной работе, принадлежа к «партии Чернышевского». Весь облик украинского поэта-бунтаря, его многострадальная жизнь, его связь с народными «низами» и нескрываемая ненависть к самодержавию привлекали деятелей «Современника», в том числе и Некрасова. Дружба Шевченко с Чернышевским, Михайловым, братьями Курочкиными, С. Сераковским — свидетельство единения русской, украинской и польской революционной демократии.

Некрасову случалось выступать вместе с ним на вечерах Литературного фонда, где украинского поэта встречали, по словам очевидцев, долгими овациями. Бывал Шевченко и в редакции «Современника».

10 марта 1859 года Шевченко, по-видимому приглашенный Чернышевским, присутствовал на обеде в честь актера А. Е. Мартынова, устроенном редакцией «Современника»; здесь Некрасов, знавший юбиляра еще с начала 40-х годов, когда тот играл в его водевилях, прочел стихи «Со славою прошел ты полдороги…», где были такие слова:

Свободную семью людей свободных
Мартынов вкруг себя в тот день соединил!

В эту семью входил и Шевченко.

Из автобиографии Шевченко, включенной Добролюбовым в рецензию на сборник «Кобзарь» (1860), стало известно, что родные поэта — два брата и сестра с детьми — находятся в крепостной неволе, являются собственностью помещика Флиорковского. Хлопоты поэта об их освобождении были безуспешны. В дело вмешался недавно основанный Литературный фонд, где на заседании комитета 21 марта 1860 года Тургенев поднял вопрос о необходимости содействовать освобождению родных Шевченко.